Поворот не туда - Энни Уайлд

Он тяжело дышит, и я узнаю этот звук. Это смерть, нависшая над ним.

— Ты не должен попасть в тюрьму за это.

— Я не хочу причинять людям боль, — умоляю его. — Если я буду там, я не…

Он качает головой.

— Ты должен понять… — кровь снова брызжет из его рта, и я пытаюсь ее вытереть. — Ты должен понять, как это остановить, как накормить монстра, что-то придумать.

— Что? — я отчаянно кричу, паника, вина и страх душат меня. — Мне просто остаться здесь одному? Что я должен делать?

— Похорони меня под моим любимым деревом, — его глаза закрываются, и тело содрогается в предсмертной судороге, дыхание останавливается. Я трясу его изо всех сил, но уже слишком поздно.

Я только что убил своего брата.

Прихожу в себя, глядя в глаза Ганнера, когда он толкает меня своим влажным носом. Я смотрю в его шоколадно-коричневые глаза, ненавидя себя в этот момент. Злость на самого себя прожигает меня насквозь, тепло распространяется по венам, как наркотик, — но даже в этом безумии остается осознание.

Все те убийства, которые я совершил после смерти Томаса, чтобы попытаться усмирить монстра, были оправданы мной как защита от посягательств на свою территорию, но на самом деле это была лишь попытка заглушить боль. И теперь пора остановиться. Время пришло. Я поднимаюсь на ноги и, скованными, методичными шагами, покидаю комнату.

Мои шаги бесшумны, когда я выхожу на улицу. Есть только одна вещь, которая действительно нужна Эм на Рождество. Единственное, что я действительно могу для нее сделать — спасти ее, блядь, от самого себя.

И именно это я собираюсь сделать.

Глава 20

Звук захлопнувшейся двери вырывает меня из сна, и я резко просыпаюсь, поднимая взгляд на часы. Почти девять утра. Пока я осознаю время, дверь в спальню со скрипом открывается, и в дверном проеме появляется фигура Тёрнера.

— Доброе утро, — приветствую его сонным голосом.

Он ничего не отвечает, делает шаг ко мне и с силой захлопывает дверь за собой. Мое сердце подскакивает к горлу, когда я встречаю его темный взгляд, полный эмоций и ненависти.

— Ты…

— Заткнись, Эм, — рычит он, срывая рубашку через голову. — Просто заткнись, — за считанные секунды он раздевается и направляется ко мне. Я напрягаюсь, когда он срывает одеяло, оставляя меня лежать лишь в одной огромной футболке.

— Тёрнер, — всхлипываю я, когда он хватает меня за лодыжки и тянет к себе. Не теряя времени, он входит в меня резким толчком, и я вскрикиваю от силы его движений.

— Помедленнее, — кричу я, когда он начинает двигаться с такой яростью, что его железная хватка на моей талии становится болезненной. — Тёрнер, — в моих глазах наворачиваются слезы, и я пытаюсь оттолкнуть его.

Наконец он поднимает взгляд от места, где мы соединены, и смотрит мне в глаза, тяжело дыша.

— Ты ангел, Эм, и мне так чертовски жаль, что ты оказалась в Аду.

Мои губы дрожат, когда я приподнимаюсь, обхватываю его лицо, прижимая его губы к своим. Он колеблется сначала, но затем целует меня яростно, поглощая мои губы в подавляющем поцелуе. Я чувствую его гнев, боль и что-то еще, когда он снова вонзается в меня, его бедра ударяются о мои с такой силой, что я стону в его рот. Он поднимает меня с кровати, его сильные руки раскачивают мои бедра взад и вперед, как тряпичную куклу.

Я начинаю двигаться в унисон с ним, ощущая, как растет мое собственное возбуждение. Удовольствие нарастает, его движения меняются с резких на страстные, а рычание сменяется стонами.

— Проклятье, Эм, — хрипит он, разрывая наш поцелуй и удерживая мой взгляд. — Ты всё для меня. Ты, блядь, — всё.