Поворот не туда - Энни Уайлд

Оглядываюсь на дом, ожидая увидеть Тёрнера на крыльце, как в первый день. Но его там нет. Зубы стучат, когда я натягиваю капюшон, а ноги горят от мокрых джинсов. Сжимаю веки, чтобы собраться с мыслями. Тишина. Ни звука в лесу, и я не знаю, хорошо это или плохо. Затягиваю капюшон потуже и начинаю углубляться в лес, когда лай Ганнера заставляет меня вздрогнуть.

Пожалуйста, не веди его ко мне.

Слезы катятся по щекам, пока я пробираюсь в темноте. Раздается еще один выстрел, на этот раз звучащий уже дальше. Дышу немного легче, но не замедляю шаг. Когда Тёрнер говорил, что снова начнется снег? Завтра?

Губы обжигает мороз, напоминая о поцелуе, в котором я утонула — с мужчиной, который теперь пытается меня убить. Под курткой дрожу, глаза устают, пока пытаюсь ориентироваться в незнакомой местности. Я не привыкла к такому снегу. Отпускаю мысли, чтобы отвлечься.

Пошел ты на хуй, Адам. Это по твоей вине я здесь.

Мог бы просто расстаться со мной, когда понял, что наши отношения обречены.

Смахиваю слезы. У меня нет права жалеть об этом. Я же только что целовалась с другим, не думая о своем бывшем недавно парне. Можно оправдать себя тем, что я позволила Тёрнеру поцеловать меня из-за желания отвлечься от Адама, но с того момента, как Тёрнер начал открываться, я не могу вспомнить былых чувств к Адаму.

Всё между нами давно уже было кончено.

Сжимаю губы, раздраженная своей неспособностью сдерживать чувства, когда кто-то начинает отдаляться от меня. Легче разбить себе сердце самой, и это то, что я сделала с Адамом. Год назад он не смог ответить на мои вопросы о нашем будущем.

И вот тогда я начала отпускать его, прямо там, в тот самый момент.

Как только что-то идет не так, я мысленно отдаляюсь от человека, даже если физически остаюсь рядом. Морщусь от этой мысли — и от звука знакомого голоса. Сердце замирает, когда я вижу маленькую поляну и фары, прорезающие мрак ночи.

Адам.

Глава 11

Что, мать вашу, происходит?

С дрожащими руками я спускаюсь на первый этаж, в ушах звенит, пока Ганнер прыгает на меня, возвращая хоть немного здравого смысла в мое сознание. Гнев без видимой причины пылает в моих жилах. Я в ярости. Почему я так зол? Когда я успел зайти внутрь? Замираю, судорожно вдыхая, оглядываясь на распахнутую входную дверь — и ружье в своей руке.

Откуда угроза? Разве я не был снаружи?

Стоп.

Где Эмерсин?

— О нет, — бормочу я, руки дрожат, когда в голове мелькает ее образ, стоящей в комнате моего старшего брата — той, в которую я не захожу. — Нет, нет, нет, — мой взгляд снова падает на дверь.

Удалось ли Эмерсин сбежать?

Ганнер лает так громко, что это заглушает все мои мысли.

— Что?! — восклицаю я, глядя на него. — Что мне делать? — но он не перестает прыгать на меня, лаять без конца и носиться к двери, потом обратно ко мне. Я качаю головой, раздраженно. Но после нескольких попыток сдаюсь, зная, что мне придется встретиться с последствиями своих действий.

Она, возможно, еще жива. Может быть. Лучше бы нет. Теперь придется объясняться.

Она не знает, что сделала, но она всё испортила. Эта комната полна воспоминаний о том, что меня сломало. Всё началось со смерти младшего брата на службе, затем родители погибли в автокатастрофе, а потом… Томас. Блядь. Сглатываю подкатывающий ком, пока пробираюсь сквозь снег, готовый принять эту проклятую ситуацию. Ненавижу напоминания о том, что когда-то похоронил всех членов своей семьи.

Но только один из них погиб от моей руки.

И Ганнер — всё, что от него осталось.

— Ох, ебать, — стону я, замечая луч фонаря в сгущающейся ночи. Я не успел далеко уйти в поисках, когда увидел, что в комнате Томми зажегся свет.

Лай Ганнера становится всё более тревожным, и я даю команду на поиск. Он колеблется, но повинуется, как всегда.

Кто же, мать его, тут еще?