Иностранный русский - Татьяна Шахматова (2018)

Ставка моя сыграла. Но не совсем так, как я рассчитывал. После первого же прочтения моя славная аудитория растеклась по столам, словно их прибило несколькими дополнительными атмосферами. «Космос», «космонавт», «космодром» – читали парни и заливались звонким смехом.

– Что еще?

– Ничего, преподаватель. Все хорошо. Сейчас. – Это был, конечно, благоразумный Ахмадшах. Он что-то буркнул на своем языке, и парни успокоились, но как только Ахмадшах снова начал читать вслух, все снова полегли в неравной битве со смехом.

– Извините, преподаватель. «Кос» – на фарси это плохое слово.

Только этого не хватало. Я полез в Интернет и обнаружил, что «кос» на фарси, как и на арабском, означает «вагина». Отлично!

Ахмадшах снова поднялся.

– Космический корабль полетел с космодрома «Байконур» – это очень смешно. Извините.

– Да, бывает.

– Конечно. Извините. Мы читаем.

Но я остановил его:

– Ахмадшах, а как будет на фарси «мужской половой орган»?

Черт побери, я уже пожалел, что спросил, но мне хотелось знать, как на фарси звучат два самых сокровенных ругательства, чтобы быть готовым на всякий случай. С другой стороны, не мог же я спросить прямым текстом, хотя уверен, матерный русский был курсантам прекрасно известен.

– Не понимаю, Саша-джан, – пожал плечами Ахмадшах.

– Вот это как будет? – я показал ему средний палец, и парни снова разложились по столам. – Извините, это самый плохой урок в моей жизни.

– Хороший урок, преподаватель! – заверил меня Ахмадшах с вежливой улыбкой и отчетливо произнес: – Кир.

– Значит, у мужчины – КИР. А у женщины – КОС.

– Да, преподаватель.

– Хорошо, мы с вами не будем читать текст про город Киров.

– В России есть город Киров?

– Да, представьте себе. И Кировский район – почти в каждом городе. И улица Кирова. Так что не смейтесь, когда услышите. Хорошо?

– Хо-ро-шо! – Они хохотали, сверкая ровными белыми зубами.

– Все. Читаем еще раз и переводим. Кашмир, читайте.

Кажется, инцидент был исчерпан. Обычное дело – языковые совпадения. Но это же надо было так влипнуть – половина слов из текста про космос закономерно начинаются на злосчастное кос-. Ладно, я справился достойно, я молодец, у меня есть контакт с аудиторией.

Как только перевод был окончен, Мохаммад вдруг выпрямился, воскликнул «хо!» – и одарил меня своим фирменным кривым презрительным взглядом:

– Нет, товарищ преподаватель!

– Нет?! Что нет, Мохаммад?

Мы все посмотрели в его сторону, стараясь понять, в чем причина этого беспардонного выражения несогласия.

– Нет Юрий Гагарин! – продолжал Мохаммад. – Первый космонавт – это Моманд Абдул Ахад.

– Что?

– Моманд Абдул Ахад был в космосе первый!

Я остолбенел.

– Кто вам такое сказал?

– Все знают!

Поднялся Ахмадшах и мягко проговорил, обращаясь ко мне:

– Это правда, товарищ преподаватель. Так говорит учитель в афганской школе.

– В каком смысле – правда?

– Первый космонавт – Моманд Абдул Ахад. Афганский человек был в космосе первый. – Ахмадшах неловко поклонился. – Мы очень уважаем наш преподаватель. Мы любим Россия. Гагарин – это очень хорошо. Молодец! Но первый человек – это Абдул Ахад.

Они издевались.

Сначала этот дурацкий смех над самой идеей русского космоса. Видите ли, это слово ассоциируется у них с женской вагиной. Теперь отрицание подвига советского космонавта. Что еще за Моманд Абдул Ахад? Я заглянул в Википедию. Там сообщалось, что такой товарищ действительно существует на свете. По крайней мере, они его не выдумали, чтобы просто позлить меня.