Иностранный русский - Татьяна Шахматова (2018)

– Ну как тебе сказать. Близкий, да не близкий. Смотрите, что она отвечает: «Спасибо, Лина. А буддийский ученик бывает? Ваш буддийский учитель тут финт ушами, как говорится, организовал. Теперь снова интересно жить!»

– Что за финт ушами? Этого невозможно выяснить по такому короткому контексту.

– Финт пока давайте оставим, – предложила Вика. – Тут вся прелесть в высказывании: теперь снова интересно жить! Это вообще центральное высказывание всей этой переписки, я считаю. И знаете почему?.. Как вы думаете, о чем эта фраза?

– О том, что Фролова нашла дело по душе, – сказал Борис, но он промахнулся.

– Это фраза об отношениях, – сказал я, и Виктория направила на меня палец через экран. «Именно», – означал этот условный выстрел.

– Конечно, это фраза об отношениях. Такие слова просто знакомым и просто бывшим коллегам не пишут. Если развернуть всю смысловую нагрузку этого высказывания, то получится следующее: эти две дамы когда-то вели разговор о том, что одной из них жить неинтересно. Мы не знаем, что это: возможно, кризис, возможно, потеря кого-то близкого, разочарование в своем деле, крах карьеры, любви. Это может быть что угодно. Важно здесь другое – такие разговоры не ведут с чужими людьми.

– Значит, все-таки ближний круг, – отметил Борис. – Но тогда почему разговор так странно прерывается?

– Вопрос не в бровь, а в глаз, – кивнула Вика. – Интересно также, почему он так странно начинается.

– Ну и почему?

– Пока не знаю.

– Что значит не знаешь? Как ордер на обыск просить, ты знаешь… – кипятился Борис.

Виктория лихо откинула волосы. Она снова сидела в лобби. На сей раз на ней были голубые бриджи и белоснежная футболка, вызывавшая зависть одним только контрастом с загорелой кожей.

– Сама думаю, как бы это все вместе сейчас словами и синтаксисом скрепить. Образ-то я уже вижу, – проговорила она медленно, глядя на экран, видимо, стараясь приноровиться, как накинуть на тот самый образ логическую матрицу русского языка. – Вот смотрите. Женщины близки когда-то, но при этом сейчас у одной из них в жизни произошли какие-то события, а другая о них не знает. Или делает вид, что не знает. В данном случае это одно и то же, так как показывает, что прямого общения между ними не было. При этом есть какой-то подтекст: «Ученик в буддистском смысле слова». То есть раньше были вполне себе материальные отношения. Второе, намекая на изменения в своей жизни, Фролова отказывается называть, какие именно это изменения, хотя сама начинает этот разговор. Это в высшей степени странно, невежливо и, я бы даже сказала – грубо. То есть мы делаем вывод – между женщинами произошел какой-то конфликт или недопонимание, в результате которого они долго не общались.

Виктория окинула нас взглядом и, убедившись, что мы благодарно внимаем, продолжила:

– Почтовый ящик Каролины последний раз был почищен год назад. И за все это время они с Фроловой не написали друг другу ни строчки. Хотя нет, на день рождения Каролины – это приблизительно полгода назад – Фролова прислала ей открытку. Каролина поблагодарила, спросив, как у той дела, на что Фролова ответила довольно сухо, что дела хорошо и, поблагодарив Каролину, закончила разговор. Все – больше ничего. И тут вдруг такая страстная, я бы сказала, переписка после долгого молчания. И сразу с места в карьер – «финт ушами», «мне снова интересно жить», и на вопрос, что случилось, – ответ: «Ба! А я думала, что все знают. Лина, я не так знаменита, как думала. Вы меня расстроили». Грубый ответ, который значит: не скажу. Даже «бе-бе-бе! Не скажу!».

– Значит, Каролина инициировала этот разговор не для того, чтобы поздравить Фролову, а скорее для того, чтобы прощупать почву? – спросил Борис.

– Ученая дама на правила игры моментально согласилась – и сообщила Каролине часть информации, – добавил я.

– Точно, сообщила об изменениях…