Иностранный русский - Татьяна Шахматова (2018)

На кафедру вошли Зарина Андреевна и Валентина Петровна. Первая, томно виляя задницей, проплыла через комнату к чайному столу, казалось, даже не открывая глаз, вторая – шумно отпыхивалась у зеркала, как будто только что бегала на плацу вместе со студентами.

– Ой! – вскрикнула Зарина Андреевна. – А чайник-то горячий! Предупреждать надо! Я обожглась!

– А вы интересуйтесь иногда внешней жизнью, не только своей богатой внутренней. – Эльвира Руслановна обдала коллегу фунтом презрения, по-особенному выделив словосочетание «богатая внутренняя».

Зарина Андреевна даже не нашлась, что сказать на такое открытое хамство, лишь фыркнула и, налив себе чаю, отплыла в противоположный конец кафедры, где села прямо напротив меня, выразительно взглянув из-под длинной завитой челки.

Когда я искал информацию о Каролине, я нашел в социальных сетях и страничку Зарины Андреевны. Попеску оказалась дамой в разводе, с нею жили два сына, шестнадцати и десяти лет, но их наличие не мешало сорокалетней красавице вертеть своим попеску с довольно широкой амплитудой.

Ее трудно было назвать активным пользователем соцсетей, Зарина Андреевна почти ничего не писала, но время от времени выкладывала фото с конференций, лингвистических школ и различных поездок: как деловых, так и частных. Ничего удивительного, если бы не особенность всех этих фотографий: они были, мягко скажем, не по возрасту игривые. То Зарина Андреевна сидит на развалинах какого-то храма в коротких шортах, поставив ножки на носочки, и хитро щурится в камеру, мол, ну как я вам? То она на коленях у памятника Достоевскому тянется губками к губам классика. То она под руку со своими курсантами, на ней короткое платьице, больше похожее на длинную майку, обтягивающее настолько, что видны контуры нижнего белья. Если Зарина Андреевна фотографировалась с деревом, то обязательно закидывала на него ногу, если на столе лежали фрукты, то она непременно делала вид, что сексуально прикусывает яблоко или персик. Если на ней было короткое платье, то оно не скрывало почти ничего, если длинное – то и того хуже.

В общем Попеску относится к тому типу женщин, которые даже в сорокалетнем возрасте, имея детей, любовников, бывших мужей, должность и докторскую диссертацию, продолжают пробовать свои чары на всех подряд. Она всегда была накрашена чуть больше, чем требовала обстановка, но чуть меньше, чтобы быть обвиненной в вульгарности или непотребстве. Волосы ее доставали до пояса и свободно спадали по плечам и спине, что выглядело чудаковато для ее возраста и положения. В общем, Зарина Андреевна ходила по опасной грани, стремясь казаться желанной и недоступной, но, к сожалению, на деле получалось все с точностью до наоборот.

Сейчас, глядя на ее слегка прикушенную губу и направленный на меня изучающий взгляд, я уже не удивлялся, а только думал о том, что она имела в виду, говоря о репутационных потерях Каролины на кафедре в прошлом году. Какие ж должны были быть потери, чтобы их заметила такая особа, как Зарина Андреевна? Что здесь произошло до меня?

Я улыбнулся Попеску, и она тоже улыбнулась весьма загадочно.

В этот момент на кафедру вошла Ольга. Я тронул Ольгу за руку и тихо шепнул ей:

– На минуту.

Зарина Андреевна проводила меня взглядом.

Ольга вышла сразу за мной, и мы прошли в лингафонный кабинет. Я закрыл дверь на замок. На всякий случай. Она села за парту, положив перед собой руки. Руки были тонкие, с трогательно выпирающими запястными косточками. Она смотрела, как смотрят дети на вдруг расхулиганившегося взрослого: с недоумением и скепсисом. Конечно, за эту пару она обдумала то, что я сказал ей в коридоре про соавторство, поэтому взгляд ее был уже не столь суров, но все-таки неприветлив.

– Ольга, э-э-э… – Вдруг обнаружилось, что я никак не могу собраться с мыслями.

– Да? Саш, что такое? – Она нетерпеливо скривила губы.

Мне стало не по себе.

– Скажи, пожалуйста, мы могли бы поговорить где-то… без лишних ушей?