Поворот не туда - Энни Уайлд

Пробую дверную ручку, она поддается. Открываю дверь, но в комнате темно. Не могу разобрать, что на полках и стенах, но ясно одно: Тёрнера и его пса здесь нет. Закрываю дверь и иду к следующей. В этот момент слышу тихое поскуливание, доносящееся из соседней комнаты. Медленно подхожу к ней, сердце стучит в ушах.

Снова стучу два раза.

Затаив дыхание, жду, прислушиваясь к усиливающемуся скулежу за дверью. Паника нарастает, когда Тёрнер не откликается. Снова стучу, на этот раз в два раза сильнее и громче, и уже начинаю думать, что за дверью найду его тело.

— Тёрнер, — зову я, мой голос хриплый от длительного молчания. — Ты в порядке?

Еще больше гребаного скулежа.

— Тёрнер, — говорю громче и берусь за дверную ручку. Она не поддается. Заперто. Дергаю за ручку, уже почти уверена, что он там мертв. Руки трясутся, когда я наклоняюсь, чтобы рассмотреть замок. Но там крошечное отверстие. У меня нет подходящего инструмента, чтобы открыть его.

Сдерживаю крик и разворачиваюсь, чтобы вернуться вниз. Может, найду что-то, чем можно взломать замок. На этом этапе это уже, кажется, неотложной медицинской необходимостью, верно? Смотрю на свои шерстяные носки и глубоко вдыхаю, стараясь не впасть в панику.

Я справлюсь. Всё в порядке. Найду, чем открыть дверь, и тогда…

За спиной раздается щелчок замка. Оборачиваюсь и вижу, как дверь медленно открывается, и Ганнер выскакивает из комнаты, весело виляя хвостом. Едва замечаю его, потому что Тёрнер появляется в проеме, потирая лицо.

Его глаза расширяются, когда он замечает меня, как будто он никак не ожидал меня увидеть.

— Что ты здесь делаешь?

Ты, блядь, издеваешься надо мной?

У меня отвисает челюсть, руки опускаются по бокам.

— Э-э-э… ищу тебя? Прошло почти два гребаных дня с тех пор, как я тебя видела, и я подумала, что…

Не могу закончить мысль, понимая, насколько драматично это будет звучать. Отвожу взгляд и тяжело вздыхаю.

— Просто хотела убедиться, что с тобой всё в порядке.

— Понял, — бурчит он, глядя на меня, подходя ближе. На нем та же одежда, что и той ночью, когда он исчез, и чем ближе он подходит, тем более потрепанным выглядит. Лицо бледное, глаза покрасневшие, плечи опущены. — Мне просто нужно было выспаться.

— Два гребанных дня? — вырывается у меня, не в силах скрыть беспокойство. — Я не знаю, как ты… я… — не нахожу слов, когда он подходит ближе, его темные глаза сверлят мои.

— Теперь я в порядке. Не переживай, — он проходит мимо меня, задевая мою руку, направляется вниз по лестнице, и Ганнер послушно следует за ним.

Стою в ступоре. Какого хрена он торчал там два дня? Выглядит так, будто он особо и не спал. Поворачиваюсь, следя за его фигурой, пока он не исчезает внизу, и качаю головой. Он перешел от страстного поведения до … вот этого?

С кем, черт побери, я тут застряла?

Спустя пару минут разворачиваюсь и иду вниз, радуясь теплу, которое ощущается на первом этаже. Мои леггинсы с флисовой подкладкой, но в хижине, где я собиралась остановиться с Адамом, было центральное отопление — и если оно здесь есть, то я о нем не знаю.

Оглядываюсь в поисках Тёрнера, в тайне надеясь, что он снова ушел наверх. Не то чтобы это помогло бы мне спать крепче по ночам. Сон прерывистый и беспокойный, а по утрам болит голова. Задняя дверь захлопывается, когда Ганнер вбегает внутрь, а за ним следует Тёрнер.

— Снегопад стихает, — говорит он, протирая глаза. — Но завтра начнется вторая буря.

— А, да, — плечи опускаются. — Еще одна. Конечно.

Он кивает, потирая затылок и морщась.

— Да. Именно это я и сказал.

Ганнер запрыгивает на диван, несколько раз кружится, устраиваясь поудобнее, но я не могу отвести взгляд от Тёрнера, стоящего всего в нескольких футах. Легкая щетина подчеркивает резкий овал лица, и, несмотря на его крепкое телосложение, он выглядит усталым.

Что с тобой случилось?