За решеткой - Никки Джеймс

— Да. Но опять-таки, это не случится за один день. Если мы хотим убедиться, что они пересмотрят изначальное решение суда и позволят начать новый процесс, мне надо предоставить конкретные улики. Например, факт опущения оправдывающих вещественных улик.

Я переваривал это все, прокручивая это все в голове, до сих пор не зная, где взять деньги, чтобы запустить процесс.

— Мы договорились, мистер Миллер?

— Договорились. Мне нужно время, чтобы собрать аванс. Ничего страшного?

— Все нормально. У меня сейчас много дел. Я поставлю дело мистера Ндиайе на паузу, и как только мы подпишем договор и перечислим аванс, начнем действовать.

— Спасибо. Я скоро свяжусь с вами. Обещаю.

Я повесил трубку и откинулся на спинку кухонного стула, запрокинув голову и застонав. Я смотрел на потолочный вентилятор, который мало охлаждал мое перегревшееся тело. Что мне делать, черт возьми?

На этой неделе я взял две дополнительные смены, что оставляло меня без выходного в ближайшее время. Мой лучший шанс (да вообще единственное, что приходило в голову) — это связаться с Джаленом и узнать, не будет ли он готов помочь. Если брат ему дорог, то может, мы вдвоем сумеем наскрести нужную сумму. Пять тысяч найти намного легче, чем десять.

Если он захлопнет дверь перед моим лицом, то придется довольствоваться планом Б... которого у меня в данный момент не было.

Я отбросил эти мысли в сторону и потащился наверх, чтобы принять холодный душ.

***

Прошло две недели, прежде чем я умудрился получить выходной, приехать в Джорджтаун и выследить Джалена. Две недели минимального контакта с Бишопом. Я работал не в его блоке, но взял дополнительную смену в сопровождении и утреннюю смену в его секции, так что мы улучили несколько мгновений. Далеко недостаточно.

С каждым днем он проваливался глубже и глубже. 90 дней на втором уровне — это долгий срок, где его ничего не развлекало, кроме собственного рушащегося разума, и поэтому я запланировал удивить его кое-чем. План я придумал пару недель назад. Будем надеяться, после визита к Джалену у меня будут хорошие новости, чтобы вызвать улыбку на лице Бишопа.

Джорджтаун мог похвастаться населением в 50 тысяч человек. Я проехал по историческому центру города, восхищаясь старыми зданиями. Я настроил GPS на найденный мною адрес Джалена Ндиайе. Пятичасовое солнце низко висело на небе — явное указание того, что время года сменилось, и осень в самом расцвете. С каждым днем мы теряли все больше светлого времени суток.

Через десять минут я остановился перед маленьким одноэтажным домом из светлого кирпича, с прилегающим гаражом с одной стороны и заросшим садом, который, похоже, какое-то время назад забросили. Тут была тропка, ведущая от тротуара к входной двери, и еще одна дорожка, ведущая на задний двор, огражденных почти двухметровым забором. На территории виднелось несколько редких деревьев, но они были недостаточно большими, чтобы предоставлять уединение или тень.

На подъездной дорожке стояла белая Тойота Такома. У нее отсутствовал задний откидной борт, на дверце с пассажирской стороны виднелась незавидная огромная вмятина. Возле нее стоял тот же бордовый Понтиак Гранд При, который я видел у тюрьмы Полански, когда разговаривал с Джаленом на парковке.

Я выбрался из джипа и осмотрел окрестности. Вот где вырос Бишоп? Дома стояли далеко друг от друга, ландшафт был скудным и заброшенным. Тут было мало новых домов. Все построены в 1950-1960-х, если предположить по виду, и пребывали в различной степени разрухи. Квартал был слегка потрепанным и грубоватым с виду по сравнению с районами, через которые я проезжал по дороге сюда, но это не походило на те места, которые я видел в Мичигане, когда был подростком. В каждом городе имелся район, где собирались люди с невысоким доходом — я знал это, потому что сам вырос в таком. Эти люди довольствовались имеющим и извлекали из этого максимум. Я подозревал, что это именно такой квартал.