Рембрандт - Аким Волынский

В картине Рембрандта всё чудо представлено согласно с евангельским рассказом. Перед нами пещера, гроб, из которого поднимается Лазарь в белых пеленах, и стоящий на доске Христос, в широкой мантии, с высоко поднятою к небу правою рукою. Кругом него толпа евреев, пришедших в Вифанию посетить двух сестер, и Марфа с Марией. Что собою изображает фигура Христа в этой картине? Она совершенно иератична, плоска, бессодержательна и иконна. В Евангелии чудо совершается от одного только повелительного крика Христа: Лазарь поднимается из гроба, услышав голос властителя. Тут же у Рембрандта поднята и рука – тоже в повелительном жесте. Никогда никакой цадик габимных эпох не поднял бы такой руки. Это отдает плотским ипокритством и театральною, всегда упрощенно дешевою риторикою, в тех случаях, когда речь идет о возвышенных вещах. Вынуть из скорбящей души молитвенный возглас – это одно, и это до слез поэтично во всяком хасидском рассказе, и даже в пьесе Бьернсона «Свыше наших сил». Но взмахнуть повелевающею рукою какого-то небесного командира – это уже нечто другое, и прежде всего нечто отталкивающее. Невольно отводишь глаза от всей этой риторической чепухи в картине Рембрандта, разглядываешь представленные отдельные лица. Одна сестра, по-видимому, Мария в темном платье, изображена спиною к зрителю. Виднеется только часть её физиономии. Марфа, с театральным жестом удивления в широко раскинутых руках, помещена почти на уровне пяток Христа. Художник отдаленно наметил черту крикливой экстатичности в образе этой женщины. Остальные три лица слева принадлежат, по-видимому, родственникам или знакомым сестер. Справа эскизно написана группа учеников. Непонятною остается только одна черта. Зачем висит оружие, сабля, колчан со стрелами, над могилою Лазаря?

Мы имеем офорт 1633 года, во многих состояниях, из которых десять описаны и воспроизведены Ровинским. Состояния эти отличаются одно от другого более или менее второстепенными деталями композиции и последовательных графических работ. Две женщины, представленные справа, подвергаются легким изменениям, причём, начиная с пятого состояния, одной из них придана другая поза, а именно: от пятого состояния до последнего женщина эта включительно изображена не спиною к зрителю, а в профиль. Что касается центральной фигуры правой группы, то в первых пяти состояниях она набросана иглою без головного убора, и этот убор является лишь, начиная с шестого варианта доски. С этого шестого состояния происходит изменение в лице и головном уборе крайней левой фигуры, всё той же правой группы. Черты лица становятся более резкими, глаза углублены и изменен головной убор. Без особенно значительных перемен остается левая часть картины и сама фигура стоящего Христа. Таковы мелочи гравировки, заслуживающие упоминания.

Теперь несколько слов об этом офорте по существу. Возникали многочисленные сомнения в принадлежности этого произведения Рембрандту. Так Сеймур Гаден приписывает его Болю и Ливенсу, Мидльтон допускает руку Рембрандта лишь в контурах Христа и в занавеси, висящей над пещерою. Дютюи полагает, что, большая часть работы исполнена Флитом. Что же касается Блана, то он с восторгом утверждает, что «чудесный эстамп» принадлежит, несомненно, Рембрандту. Сам Ровинский, не высказываясь вполне определенно, находит, что эта гравюра принадлежит игле большого мастера. Сеймур Гаден, обосновывая свой отзыв, между прочим, указывает на то, что в различных мостах неба видна работа Ливенса, а в голове Христа чувствуется рука Боля. Эту же руку он усматривает и в фигурах толпы.