Рембрандт - Аким Волынский

Остается ещё одна фигура, непосредственно примыкающая к Иуде. Она представляет человека, отвернувшегося лицом от коленопреклоненного Искариота, с отстраняющим жестом левой руки. Раскаяние Иуды асолютно чуждо ему. Оно не затрагивает в нём никаких человеческих чувств жалости или соболезнования. Всё поведение Иуды внушает ему одно лишь презрительное негодование. Описание картины нами окончено. Не указаны лишь некоторые детали, всегда характерные в произведениях Рембрандта. В разных местах её разбросаны мерцающие световые пятна и пространства. Имеются пятна магического или идейного характера: книга сияет светом, из неё самой исходящим. Над спиною бритого еврея, стоящего у самой книги, светлеет некая широкая полоска, как смутный отблеск дальней зарницы. Одну крошечную длинную световую полосочку мы уже отмечали при описании правой группы. Голова и шея Иуды в полном свету. Освещена и часть пола с рассыпанными монетами. Но последние два пятна имеют значение лишь композиционно художественное и ни в какой степени не таинственное. Такова вся эта картина, создание молодого таланта, только ещё выходящего на дорогу. Схвачен и отражен в картине мотив чисто иудейский и в большой глубине. Эпизод и вечность – такова главная ее тема, если вскрыть содержание картины с внутренней её стороны. Собранные вокруг книги евреи слушали чтение в торжественной благочинной простоте. Но вторгается человек с личной истерикой отчаяния, и великое дело умственного благочестия прерывается на одну лишь минуту. Такова тема в её живописных демонстрациях, с целым рядом превосходно выписанных фигур. Но мысль зрителя невольно переходит за границу изображения, увлекаемая самым красноречивым и самым немым свидетелем всей сцены – освещенною книгою вечного закона. Буря скоро уляжется. Иуда уйдет, и всё – по-прежнему. Чтение продолжается.