Рембрандт - Аким Волынский

Переходим к портретам Рембрандта. Один из них находится в коллекции лорда Эльджина. Перед нами настоящая габимная невеста. Это лицо испытало уже сладости поцелуя. Вы смотрите на него, и чувствуете, что поры открылись, лед тронулся, лоно вод пришло в движение. Оно широкое и мягкое, сияющее светом внутреннего излучения. Все на этом лице распахнуто и приоткрыто в благочестивом ожидании, навстречу летящему ветерку. Слышится веяние прохладного воздуха. Черты раздвинулись в благолепной свободе. Стулья и кресло стоят в комнате чинно по стенам, красиво и холодно. Но вот для гостя они передвинуты и частью собраны в комфортабельную группу. Такова и Саския на этом портрете. Лицо её стало шире обыкновенного, развернулось в новой эволюции, потому что оно теперь свободнее. Поцелуй всё переместил и всё переродил. Один поцелуй для еврейской девушки означает больше, чем сотни поцелуев для европейской дамы. Этим поцелуем она как бы втягивается в беспроездное какое-то ущелье нового существования на земле. Смотришь на замечательный портрет, и видишь реальную карьеру молодой женщины, полной соков и сил, на первых её шагах. Жениховство должно было естественно окончиться по отношению к девушке быстрым браком: такие существа – не объект легкого романа, а силою своего элементарного темперамента они неудержимо влекут к прочному и вечному соединению. Саския одета просто и великолепно. Лоб слегка с начесом нежно атласных, пушисто вьющихся волос, ровный и высокий, отличный от чудесных арийских женских лбов, слегка закругленных. Газовая фата облекает волосы, спускаясь волнисто по плечам на спину. Белый плиссированный воротник украшен жемчужною нитью и окаймляет темное платье с шитым корсажем. В ухе серьга. Круглые и расширенные глаза смотрят в приятном ожидании – серьезные, мягкие и женственно умиленные в семитическом вкусе и духе. Такова Саския на этом портрете: добротная, чистая и славная, приготовленная для брачного пиршества. Нельзя сказать, чтобы она была красивая. Для впечатления красоты не хватает каких-то острых линий, всё слишком мягко и расплывчато. Но симпатичности сколько угодно, развинчивающих токов здоровой и нормальной чувственности мы ощущаем в изобилии.