Вадбольский 3 - Юрий Никитин (2025)

Голову мне откинуло назад, едва не сломав шейные позвонки, надо срочно установить подголовники, я охнул от боли, Элеазар резко затормозил, одновременно выворачивая руль.

— Наружу! — крикнул я. — В кювет!

Элеазар, уже успевший цапнуть винтовку, вывалился в кювет, там, лежа, как я учил, начал выискивать глазами стрелявшего.

— Сорок четыре метра, — подсказала Мата Хари, — вот там за деревьями!

Я со всех ног бросился в ту сторону, на всякий случай виляя из стороны в сторону, но у снайпера с его винтовкой скорострельность такая, что я успел бы пробежать ещё километр, а с моей резвостью и пять.

На бегу перепрыгнул кустарник, зрение подсвечивает красным всё, что попадается на пути, но мыши не интересуют, а вот тот багровый силуэт, что отбросил винтовку и ломанулся дальше в лес…

— Стой, сволочь, — заорал я. — Дерись, как мужчина!

Снайпер, то ли решил последовать моему крику, то ли понял, что с моей скоростью всё равно догоню, круто развернулся, выхватил нож.

Я налетел, как буря, сильным ударом по руке выбил нож, попытался ухватить противника за горло, и в глазах стало темно от удара кулаком в лоб как раз туда, куда саданула пуля. Кажется, даже кости затрещали, я упал, перекувыркнулся через голову, хотя никогда в жизни такой сложнейший для меня трюк не делал, но не успел подняться, как на меня обрушился град ударов.

Да что такое, мелькнуло в сознании, это я должен двигаться быстрее мыши, у меня суперскорость…

Кое-как отбивался, в глазах снайпера увидел страх и растерянность, явно ожидал противника слабее.

Некоторое время дрались, как двое зверей, наконец я взял себя под контроль, я же сильнее, нужно пользоваться, с силой ударил его затылком в ствол дерева, он захрипел и закрыл глаза.

Дыхание перехватило, сердце едва не разламывает грудную клетку. Никогда так хреново и так больно не было, по мою голову в самом деле послали сверхчеловека. Какой же я дурак, перестал носить мою рубашку, дескать, примелькалась. В эту слякотную осень кто её рассмотрит под камзолом?

Послышались тяжёлые шаги бегущего человека, появился запыхавшийся Элеазар.

— Ты чего? — выдохнул я и закашлялся кровью.

Он выпучил глаза, сам знаю, что похож на мертвяка, крикнул отчаянным голосом:

— Дык подсобить, ваше благородие!.. Это ж был просто зверь! Я видел, как дрались…

Я с трудом поднялся, скривился, чувствуя как сломанные кости пытаются сойтись обломками и начать процесс регенерации.

— Я велел оставаться на месте, — напомнил я. — А вдруг машину сопрут?

Он охнул и ринулся обратно. Я с сожалением смотрел на убитого. Слишком силен, такого взять в рукопашке даже не знаю, вряд ли получилось бы.

Всё-таки я хорош против овец, а это точно маг. К счастью, он тоже не ожидал, что я что-то знаю больше, чем простой курсант Академии, а могли бы послать по мою шкуру кого-то сильнее.

Но я молодец, в своей паранойе сделал кожу, как у Сослана. Но у того слабым местом оставались колени, как у Ахилла пятка, потому нужно ещё чуть постараться и укрепить себя, каким был Батарадз… хотя нет, надо лучше, у того хоть всё тело хоть и стало булатным, но одна кишка оставалась уязвимой, что его и погубило.

— Где была? — спросил я Мату Хари.

Она ответила бесстрастно:

— Я прислала семнадцать предупреждений! Последние двенадцать в последнюю секунду!

Я пробормотал:

— Ах да, я медитировал…

— Нашел время, — заявила она ядовито. — Медитировать можно только в запертом подвале глубоко ночью. И вообще медитация — ненаучно.

Когда вернулся к автомобилю, Байонетта бросилась мне на шею, перепуганная насмерть, трясущаяся, в глазах слезы.

— Барон! — вскричала пищащим голосом, — что это было?

— Будни, — ответил я мрачно, — будни провинциального барона.