Вадбольский 3 - Юрий Никитин (2025)

Угождая Сюзанне, я держался за столом, как подобает аристократу, то есть, соблюдал мельчайшие тонкости этикета, но, чтобы оставаться Вадбольским, нарушал его основы: вытянул ноги, оперся о столешницу локтями и лопал с удовольствием, не выказывая никакой чопорности.

Она замечает всё, как моё умение орудовать ножом и вилкой, так и показательное пренебрежение к остальным щипчикам для разделки раков, фигурно загнутым ножам, ведь настоящий мужчина обходится простым ножом или даже тесаком, что нам положен по форме одежды.

Сюзанна заговорила, только закончив с основной едой и перейдя к десерту:

— С хозяйством у вас сложности. Не думали обратиться к соседям за помощью?

— Как раз прорабатываю этот вопрос, — ответил я.

— Не упускайте возможность, — сказала она. — У них наверняка больше опыта. Кто поблизости?

— Граф Гендриков и граф Карницкий.

Она посоветовала мудро и со знанием дела:

— Обратитесь к ним. Они наверняка больше понимают в сельском хозяйстве!

— Почему?

Она сдвинула плечиками.

— Да все здесь понимают больше вас! Я не права?

— Так и сделаю, ваше сиятельство, — сказал я со вздохом, — так и сделаю! К кому первому обратиться за помощью?

Она приподняла бровь.

— А кто ближе?

— Граф Гендриков, — сообщил я.

— Вот к нему и обратитесь, — посоветовала она. — Наверняка поможет.

— Спасибо, ваше сиятельство, — ответил я и поклонился. — Так и сделаю! Все как скажете!

После обеда она уединилась в кабинете, который я предоставил ей в полнейшее распоряжение, сам даже по коридору хожу на цыпочках. Глядя на меня, местная стряпуха Любаша, молодая пышная девка, старается всё делать бесшумно, а что приготовить, начала спрашивать шёпотом.

Через часок я постучал в дверь, дождался недоуменного «Войдите», со всей деликатесностью открыл дверь и наткнулся на непонимающий взгляд Сюзанны.

— Вадбольский, — поинтересовалась она, — вы чего? Это же ваш кабинет!

— Ваше сиятельство, — сказал я почтительнейшим образом, — здесь всё ваше. И комнату выбирайте любую под свои нужды. Я зашел спросить вот что… Только не подумайте, что навязываю свои вкусы или привычки…

Она сказала в нетерпении:

— Не мямлите, это вам несвойственно. Или какая-то мужская хитрость?

— Ваше сиятельство, — сказал я ещё мягче, — я как-то привык работать под музыку или песни… ну, когда фоном, не особенно обращаешь на них внимание, но чуточку поднимают настроение, помогают в работе…

Она уперлась в меня таким взглядом, что я ощутил физическое давление приближающейся нейтронной звезды.

— Вадбольский! Помните, как вы переводили мою фамилию?

— Помню, — сказал я озадаченно. — А что?

— А то, — произнесла она с ударением. — Не зарывайтесь. Это в какой же роскоши жили, что вас постоянно сопровождал большой оркестр? Да ещё и с оперными певцами мирового уровня?

Я виновато развел рыками.

— Дурные привычки детства… Так что если изволите соизволить, то вам стоит только вымолвить или даже вышептать…

Она не сводила с меня пристального взгляда.

— Только и всего?

— Да, ваше сиятельство.

Она фыркнула.

— Ну-ну, проверим. Что у вас есть из… Гайдна? Слыхали о таком?

Я наморщил лоб.

— Это тот, который создал музыку для гимнов Германии и Австрии? Конечно! Мы же не Греция, у нас есть усё!

Она в удивлении вскинула брови, но сказала мстительно:

— Тогда соната для клавира номер двадцать до минор. Можно сразу третью часть.

— Лехко, — сказал я. — Та, что с синкопированным ритмом и почти менуэт?

Тут же зазвучали первые быстрые аккорды, allegro обязывает, Сюзанна застыла с раскрытым ртом, взгляд непроизвольно заметался по комнате, разыскивая музыкантов оркестра, звучание слишком уж объемное, идёт со всех сторон, а я поклонился и отступил к двери со словами: