Поворот не туда - Энни Уайлд

Она до сих пор в своей куртке и мокрых джинсах. Грудь сжимается при виде этого. Всё намного хуже, чем я ожидал. Почему-то я не подумал о последствиях убийства ее парня. Или бывшего парня. Кем бы, блядь, он там ни был. Он считал, что делает ей одолжение, спасая ее. Но это был его гребанный долг. Ему не стоило жаловаться, называть ее шлюхой или пытаться убить моего единственного друга, мой спасательный круг — чертову собаку.

— Тебе нужно снять мокрые вещи, — наконец говорю я, стягивая с себя зимние штаны и куртку. Ожидаю, что она огрызнется.

Но нет. Она ведет себя так, словно даже не слышит меня.

— Я сказал, сними мокрые вещи и ложись спать.

Эмерсин поднимает голову, но не смотрит на меня. Ее взгляд устремлен в огонь, пока она стаскивает с себя куртку. Затем медленно поднимается, держа ее в руках. Я подхожу к ней, а она даже не двигается, когда я забираю одежду из ее рук.

— Я повешу твои вещи.

Никакой реакции.

Эмерсин разворачивается и идет по коридору, ее джинсы липнут к ногам, пока она не исчезает в темноте.

— Спокойной ночи, — бросаю ей вслед, и желудок сжимается в узел.

Может, стоило ее прикончить.

Потому что это блядское чувство, которое я испытываю сейчас, убивает меня.

Метель не прекращается на протяжении четырех дней. Четыре ебанных дня. Эмерсин не смотрит на меня. Не говорит ни слова. Ее болтовня, заполнявшая тишину, теперь сменилась пустотой, заставляя меня тонуть в этом безмолвии. Она ест батончики и не выходит из спальни. Я знаю, что она всё еще здесь, только по чертовому комку на кровати, когда захожу помочиться или принять душ.

И меня это уже достало.

Я пытался дать ей пространство, но сегодня вечером с меня хватит. Либо она начнет разговаривать со мной, либо сдохнет на хрен за моим обеденным столом. Призраков в моем ебучем доме не будет.

Я ставлю на стол ужин, еще одну дерьмовую запеканку, и решаю заставить ее поесть. Стучу кулаком по двери спальни.

— Ужин.

Тишина.

Я тянусь к ручке и, повернув ее, резко распахиваю дверь.

— Я сказал, пора ужинать.

Она сидит, скрестив ноги на кровати, ее влажные волосы обрамляют плечи, а черный свитер свисает с ее худеющего тела. Она смотрит на свои руки.

— Вставай, — приказываю, делая шаг к ней. — Сегодня ты ужинаешь со мной.

— Нет, не буду, — шепчет она.

— Да, будешь, — приближаюсь, улавливая исходящий запах лаванды, когда оказываюсь в футе от нее. — Ты будешь есть со мной.

Она качает головой.

— Проклятье, Эмерсин, — выдыхаю сквозь стиснутые зубы, сжимая кулаки. — Вставай.

— Нет, — повторяет она. Гнев застилает глаза, и я не понимаю, хочу ли я рухнуть перед ней на колени и умолять ее пойти со мной или придушить ее на месте.

Почему она это делает? Почему всё так блядски сложно?

Я хватаю ее за руку.

— Ты пойдешь, — стаскиваю ее с кровати, и она хнычет, когда я не проявляю к ней ни капли нежности. — Ты заставляешь меня поступать так. Я не дам тебе умереть от голода.

Она сдавленно вскрикивает, когда я тяну ее к столу. Выдвигаю стул, заставляю ее сесть, а затем наполняю ее тарелку запеканкой из курицы и риса. Она собирается встать, но я быстрее, достаю пистолет и кладу его рядом с тарелкой. Она садится обратно.

— Так блядь я и думал, — бормочу. — Ты хочешь молчать, игнорировать меня, но умирать всё же не готова.

Ее глаза встречаются с моими впервые за четыре дня.

— Я бы очень не хотела, чтобы моя кровь испортила твой ужин.

— Я бы всё равно всё съел, — рычу в ответ на ее презрительное выражение лица.

— Гнилой ублюдок.

Она качает головой, тыкая вилкой в кусок курицы. Подносит его ко рту, будто собираясь откусить, но потом кладет обратно на тарелку.