Рембрандт - Аким Волынский

Но влияние Леонардо да Винчи исчерпывается композицией и жестикуляцией рук. Старые исследователи усматривали в картине воздействия и других замечательных итальяно-испанских мастеров, особенно Корреджно, Джиорджионе с Тицианом и Веласкеса. В самом деле, девочка с петухом, сияющая магически белым пятном в центре картины, как бы сорвалась с кисти великого люминиста Корреджно. Свет тут у Рембрандта искрящийся, как в «Поклонении пастухов» Аллегри. Стрелок в красном одеянии мог быть написан Тицианом, причём красная материя с её полутонами вполне достойна и кисти Джиорджионе. Такая в этой фигуре крепость и живописная красота, сочетавшаяся вместе в один эффект. Лица капитана и лейтенанта вполне в духе Веласкеса: в них внешнее величие и интеллектуальная острота образуют цельный художественный аккорд. Лицо сержанта с протянутой рукой могло быть написано Ван-Дейком. В фигуре и жесте много гордой английской корректности. Все остальные головы в картине, если присмотреться к ним близко, тоже содержат в себе живые намеки на разных мастеров итальяно-фламандских и испанских школ. При всей своей оживленности картина в целом ипокритна. Видится огромная динамика, но динамика эта механична и взята в мажорном тоне, торжественная и импонирующая. Точно перед глазами парад, с налетом высшей какой-то театральности. Изображена сцена из военного быта: солдаты, пики, барабан, даже дымок выстрелившего ружья – вся помпа милитаристического праздника налицо. Но именно военного-то элемента, в его действительной сущности, на картине нет и в помине. Стреляющее ружье демонстративно, но не страшно. Оно здесь такой же детерминатив, как меч на картине, где еврейский шнорер должен представить апостола Павла. На обрывке картона «Битва при Ангиари», зарисованная Рубенсом pazzia bestialissima,[61] выражена со всею яркостью и силою. Если бы темою Рембрандта занялся Гальс, то, вернее всего, он просто нанизал бы ряд портретов, в своём любимом, ровно рассеянном освещении, не жертвуя ни одним лицом в угоду эффектам chiaroscuro. Но если бы, отвлекаясь от портретных задач, он пожелал изобразить военную суету, то мы имели бы перед собою настоящих воинов, пусть и голландского типа. Здесь же у Рембрандта нет ни следа суровой военщины и солдатчины. Итальяно-испанские аристократы, в голландских подобиях, беседуют между собою на темы, может быть, даже возвышенные, и доспехи войны в руках этих людей кажутся лишенными всякого веса и угрозы.

21 июня 1924 года

Против течения

Немецкий исследователь Вильгельм Вазентимер, высоко ставя художественное значение картины, замечает в своем трактате о Рембрандте, что «Ночной Дозор» лишен военного характера именно потому, что изображаемые в нём люди образуют живописную группу В этом отношении картина стоит гораздо выше других аналогичных картин того времени. Тут и собака, прыгающая перед барабанщиком, и скачущий мальчик, и стреляющее ружье. Однако замечание это обходит глубину предмета. Военный характер действительно отсутствует. Но его отсутствие вытекает не из живописности группировок, а из самоличности художника, органически неспособного переживать элементарные ощущения людей военного типа С внешней стороны все аппарансы и атрибуты военщины, как мы уже видели, налицо, – не хватает только соответственного внутреннего мотива, который дал бы оживление собранию стрелков, вышедших на военный экзерцис.