Сладкий вкус любви - Кейт Кентербери

Ее руки замерли на моих плечах. На секунду я подумал, что между нами все кончено, массажная прелюдия окончена, и мне придется ковылять отсюда со своим ноющим членом. Но потом она сказала:

— Было время, когда я думала, что хочу детей. Я думала, что хочу идеальную семью и все, что к этому прилагается.

— Что изменилось?

Шей провела руками по моим плечам, сжимая их.

— Отношения закончились, и мне пришлось переоценить их.

— И дети шли в разрез?

Она криво усмехнулась.

— Я не знаю. Я все еще выясняю, чего хочу на самом деле и в чем убедила себя. — Она налила еще лосьона на ладонь. — А ты?

— Если ты не заметила, одной племянницы мне более чем достаточно.

— Ты никогда не думал о том, чтобы жениться на ком-то по хорошим причинам, не связанным с расширением своей империи или притворством ради поместья?

Я хихикнул в одеяло.

— Не совсем, нет.

Потому что я думал только о том, чтобы жениться на тебе..

— Ты не представляешь, что подаришь Дженни кузину или двух?

Я часто слышал тот или иной вариант этого вопроса. Все хотели знать, хочу ли я иметь собственных детей. Как будто сперма, внесенная в качестве вклада, была лучше, и я должен предпочесть это простому кровному родству с Дженни. Но я знал, что Шей спрашивала не об этом. Она хотела знать, куда приведет меня будущее и вижу ли я там больше маленьких людей, которые будут требовать бэби-морковку.

— Я так не думаю, нет. Не буду говорить тебе, что у меня есть железный план на будущее, потому что, видит Бог, все мои планы рушатся, но когда я смотрю на пять лет вперед, то не вижу там больше детей. Мне и так тяжело заботиться о Дженни. Ей нужно все мое внимание.

— И она бы устроила ад, если бы ты попытался искупать ребенка в кухонной раковине.

— Это точно.

Она провела костяшкой пальца по склону моего плеча, и это было чертовски больно, но это была приятная боль.

— Не уверена, что поверю тебе, если ты попытаешься сказать, что не искал жену на Манхэттене. Или в Бруклине. Готова поспорить, ты не мог пройти по улице, не столкнувшись с какой-нибудь цыпочкой в штанах для йоги.

— Я не искал никого в жены, — сказал я. — И не могу сказать, что обращал большое внимание на цыпочек в штанах для йоги.

— Ной. Не лги мне и не притворяйся, что ты монах. Я видела тебя в костюме и знаю кое-что о нью-йоркских девушках. Ты должно быть отбивался от них свинцовой трубой.

Если и было что-то, что я не хотел обсуждать со своей женой, так это секс, который у меня был до женитьбы на ней. Не потому, что он был умопомрачительным или большим по объему, а потому, что не хотел думать о том, что у нее был секс до нашего брака. Я знал, что он у нее был, и знал это еще тогда, когда мы были подростками, но на данный момент Шей была моей, и я не хотел вспоминать моменты, когда она принадлежала кому-то другому.

— Я слишком много работал, — сказал я. — Все остальное было… случайным.

— За исключением всех тех так называемых деловых встреч в Хэмптоне, где ты определенно не развлекался, потому что был хорошим младшим юристом.

— Не забывай о яхтах, — сказал я. — На яхтах я тоже был очень хорошим юристом.

— Ты бесконечно долго собирался жить жизнью холостяка?

— Скажем так, я не ненавидел холостяцкую жизнь, — осторожно сказал я. — У нее были свои преимущества. Ни одного обсуждения размеров шариков тапиоки, например.

— Когда она вырастет, мы должны будем смущать ее этой историей при каждом удобном случае. Например, когда она в первый раз приведёт домой парня, с которым встречается, или когда будем произносить тост на репетиционном ужине перед ее свадьбой.

От меня не ускользнуло, что Шей говорила о нашем совместном будущем, в котором моя племянница будет приводить к нам домой парней, а мы будем произносить тосты на ее свадьбе. Чтобы все не испортить, я просто сказал:

— Ты чертовски права.