Сладкий вкус любви - Кейт Кентербери

— Я должна знать, — причитала Дженни, прижав обе руки к щекам и широко растянув рот в агонии. — Не заставляй меня ждать, Ной!

— О, смотри-ка, — пробормотал я. — Пудинг из тапиоки.

— Да, черт возьми! — крикнула Дженни. — Шей, моя мама готовила его для меня, а ее мама готовила его для нее. Это мой супер лучший фаворит.

— Мне это нравится, — ответила Шей. — Что делает это блюдо твоим любимым?

— Мама рассказывала мне, как она была маленькой девочкой и помогала маме варить джем. Она клала немного малинового джема в мой пудинг и мешала его вот так, — она покрутила рукой перед собой, — но она всегда говорила, что джем из магазина не так хорош, как джем ее мамы.

Я принес пудинг на стол с миской и ложкой и проглотил сорок различных причин, по которым эта история выжала из меня последние капли терпения. Услышать от Дженни о том, что Ева пережила с нашей матерью, было одной из самых сюрреалистичных и некомфортных частей работы ее опекуна. Мне пришлось похоронить все следы сражений, которые происходили между моей матерью и сестрой, когда она еще жила дома. Я должен был сделать вид, что моя мать не отвернулась от Евы после ее переезда, или что Ева гордилась тем, что годами отказывалась обращаться к преподобной. Я должен был позволить Дженни сохранить свои воспоминания в неприкосновенности, те, которые звучали как ностальгия, и никогда не раскрывать другую сторону этих событий.

— Тебе следует приготовить пудинг с джемом, когда у тебя будет маленькая девочка, — сказала Дженни Шей.

Столовое серебра со звоном упало на дно посудомоечной машины.

— Извините, — сказала Шей. — Я просто… оно просто соскользнуло и… все в порядке. Все в порядке.

— Когда у тебя будет ребенок, — продолжала Дженни, — ты должна приготовить ему пудинг. Даже младенцы могут есть пудинг. Для пудинга не нужны зубы.

Я посмотрел на Шей, но она была занята вылавливанием вилок.

— Давай не будем беспокоиться о пудинге для других людей, — сказал я. — Выбирай джем, какой хочешь.

Дженни соскочила со своего места и побежала в кладовую, говоря:

— Я уже знаю, что хочу «Ягодный микс». Он самый вкусный. — Она хлопнула банку на стол. Этот ребенок не знал своей силы — или ей нравилось производить чертову тонну шума. Возможно, и то, и другое. — «Имбирный персик» — еще один лучший. И абрикосовый. И мандариновый мармелад. И…

— Хорошо, я понял, — перебил я. Это могло продолжаться часами. Такова была цена за то, что я таскал ее по всем фермерским рынкам. — «Ягодный микс». Сколько ты хочешь?

Я сразу же понял, что это глупый вопрос, когда Дженни ответила:

— Немножко.

— Сколько это «немножко»?

Она свела вместе большой и указательный пальцы.

— Вот столько.

— Это высота. А окружность?

— Она хочет чайную ложку джема, — сказала Шей с другого конца кухни. — Шестилетние дети не понимают, что такое окружность.

— Как ты думаешь, твоему ребенку больше понравится джем или мармелад? — спросила Дженни у Шей.

— А тебе что больше нравится? — спросила Шей.

— Я не могу выбрать. Мне нравятся оба, — сказала моя племянница.

— Сосредоточься на этом джеме, — сказал я ей, накладывая ложкой ягодную смесь на пудинг. — Как тебе это? Это то, что ты хотела?

Она неуверенно попробовала пудинг и уставилась вдаль, словно у нее был экзистенциальный момент. Затем:

— Это самая лучшая вкуснятина, которую я когда-либо ела.

У меня вырвался смех, и я откинулся на стуле.

— Отлично. Найоми будет в восторге.

Попробовав еще немного, она добавила:

— «Ягодный микс» — лучший джем для пудинга.

Я оценил это. Этот джем может быть просто чудом, если одна из ягод не перехватывает инициативу.

— Как думаешь, может, нам стоит составить набор тапиоки на продажу? Пудинг Най и банка джема?

Дженни покачала головой.

— Нет. Это семейный секрет. Мы не должны продавать это дерьмо.