За решеткой - Никки Джеймс

Я вытер глаза тыльной стороной ладони и стиснул зубы, глядя на ладони перед собой.

— Запроси смену в отсеке смертников. Скажи Рею, что поработаешь там. Ты знаешь, что он предпочитает ставить на те смены добровольцев.

— Ладно. Считай, что сделано. Хочешь, чтобы я передал Бишопу сообщение?

— Нет. Я хочу, чтобы ты отдал мне свои смены, когда получишь их.

— Энсон.

— Не все. Две или три, желательно в выходные, чтобы Рей не узнал до понедельника.

— Тебя уволят.

— Знаешь, что? Мне уже плевать. Я не член его семьи, так что мне не разрешат навестить его перед казнью. Если на этом все закончится, если я не сумею совершить бл*дское чудо, то ты прекрасно знаешь, что я сделаю все возможное, чтобы увидеть его и хотя бы попрощаться.

Хавьер ничего не сказал. Я знал, что он не согласен, но это моя жизнь и моя карьера. Не у него будут проблемы, а у меня.

— Хави, пожалуйста. Я тебя умоляю.

— Ладно. Ладно. Дай мне организовать это.

— Спасибо.

— Позвони, как приедешь домой.

— Позвоню.

Остальная часть поездки прошла как в тумане. Когда я притормозил у дома Джалена, мои руки ныли от того, какой мертвой хваткой я сжимал руль в последние пару часов. Я обзавелся внутренней дрожью, которую как будто не мог унять. Мои зубы стучали, если я не стискивал челюсти, и мне было холодно.

Машина Джалена стояла на подъездной дорожке, и передняя дверца открылась, когда я выскочил из джипа. Джален обнимал себя руками, выглядя как никогда бледным. Я надеялся, что Дрейк поблизости, ибо ему нужна опора.

— Ты их забрал?

Джален кивнул и выпрямил руки, протягивая помятый конверт.

— Она же сумеет это остановить, верно?

— Не знаю, — это правда, но от произнесения этого вслух меня тошнило. — Я прямо сейчас отвезу это в ее офис. Буду просить и умолять, сделаю что угодно, чтобы она что-то предприняла.

— К-когда? Когда они его казнят?

— Не знаю. Мой приятель позвонил и сказал мне, но я не интересовался деталями. Максимум через месяц. Не больше.

Джален кивнул и посмотрел на свои ноги, руками крепче обхватывая свое тело, и задрожал.

— Когда заключенного переводят в камеру для ожидания казни, ему разрешены визиты только от членов семьи. Это может быть твоим последним шансом, Джален.

Он поднял голову, его глаза налились кровью и переполнились печалью.

— Они не разрешат тебе навестить его?

— Нет.

— Но ты же работаешь там, верно? Ты можешь в любой момент подойти и поговорить с ним.

— Нет. Это не так устроено, — я ни за что не стал бы объяснять всю ситуацию.

— Я... я не знаю, сумею ли я приехать. Ну типа... что, если он откажется?

Я не мог гарантировать, что этого не случится. Бишоп был упрямым, когда дело касалось Джалена.

— Все, что ты можешь сделать — это попытаться.

— Не знаю. Может быть.

— Мне надо ехать, — я помахал конвертом и показал большим пальцем за плечо. — На носу праздники, и я не знаю, в каком режиме работает та адвокатская фирма, а туда еще ехать три часа.

— Ты будешь держать меня в курсе?

— Конечно.

Я был уже на полпути к джипу, когда Джален позвал:

— Энсон?

Я повернулся и увидел столько душевной боли, что в горле встал ком.

— Я не могу потерять их обоих. Знаю, мы с Бишопом не были близки, но он все равно мой брат.

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь.

— Спасибо.

— Иди позвони Дрейку, — его глаза распахнулись шире. — Тебе сейчас нужен друг. Тебе не стоит оставаться одному.

***

Фирма «Беллоуз, МакНалли и Прайс» работала только до пяти. Я заехал на парковку без двадцати пять и влетел во входные двери, не скрывая ужаса и страха и надеясь, что Синтия здесь, а не в суде и не уехала домой.

Секретарь на ресепшене вздрогнула от моего неожиданного появления, и ее ладонь взлетела к груди.