Что было – то прошло - Дениз Стоун, Келз Стоун

Я резко поворачиваюсь, испытывая непреодолимое желание забраться в кабину, ожидающую, когда меня отвезут домой к моей большой пицце.

— Это будет очень приятная часть моего вечера, когда я буду смотреть, как ты пытаешься выбраться из этой лодки.

— Я уйду так же, как и пришла..

Я ухожу, наслаждаясь удовлетворением от того, что бросила его.

Но я оглядываюсь на него и ловлю его сверлящий взгляд. Я хочу, чтобы мое самообладание не подвело меня. Было бы намного круче, если бы я не оглядывался назад.

Лука зовет меня. — Тогда, надеюсь, ты взяла купальник, потому что мы расстыковываемся.

— Что? Нет. Мы на якоре.

Мои глаза устремляются к двум матросам, поднимающимся по пандусу от дока.

Что они делают?

— Я знаю, что ты умнее, — упрекает он, и я отталкиваю фамильярность, которую он пытается придать мне.

— Тогда перестань со мной возиться.

Я подхожу к перилам и наклоняюсь, наблюдая, как док удаляется от нас.

— Ты действительно думала, что мисс Эллингтон устроит вечер, чтобы отпраздновать свою новую лодку, а не устроит нам тест-драйв вокруг Гудзона?

Острый вопрос заставляет мои ноздри раздуваться, а губы сжимаются в тонкую линию.

Часть меня думала, что мы останемся в доке. Как только солнце сядет, лодке просто не хватит мощности, чтобы двигаться вперед. Разве что энергия хранится где-то в корпусе?

Какой выдающийся, но очень раздражающий технологический прогресс.

Внезапное раскачивание лодки превращает мой кошмар в реальность.

Мой баланс нарушается при движении, и я тянусь за чем-то, чтобы стабилизировать меня.

Это нечто — мускулистая рука Луки.

Он обхватывает моей теплой рукой мои пальцы, поддерживая меня, и тепло проходит сквозь меня.

— Мне не нужна твоя помощь.

Моя рука мгновенно отрывается от его.

— Я знаю. — Слова несли искренность. — Но ты была той, кто потянулся ко мне .

Я раздраженно выдыхаю. — Что мне теперь делать?

— Предложение пойти со мной поплавать остается в силе.

Фантастически.

Я застряла на лодке в бессердечном костюме, Виллы не видно, а моя бедная дрянная пицца остывает.

— Если твой бег чем-то похож на твое плавание, — говорю я, — мне не хочется тебе об этом говорить, но этот костюм не будет достаточным спасательным жилетом.

Лука усмехается, и этот звук вызывает невольную улыбку на моем лице. Я быстро вытираю его и возвращаю свое внимание к толпе.

— Почему ты вообще здесь? — Я спрашиваю. — Ты выглядел несчастным на гала-концерте.

— Ты следила за мной?

Он не сдается, не так ли?

— Нет, — лгу я.

— Учитывая все обстоятельства, тот вечер закончился на удивление приятно.

— Может быть, для одного из нас, — снова лгу я.

Я кусаю губу при воспоминании о его руках, поддерживающих мою талию, когда растущая выпуклость проступает сквозь его брюки. Не может быть, чтобы это был весь он.

Верно?

О чем я вообще сейчас думаю? Этот костюм — мой противник.

— Эта непринужденная толпа просто не похожа на твою скорость. Мои пальцы фиксируют ремешок на платье. — Такой занятой парень, как ты.

Я ловлю Луку, пристально наблюдающего за движением, его черные зрачки поглощают карие глаза.

— Ты не ошиблась. Но, к сожалению, у меня нет никого, кто бы взял на себя хлопоты по сопровождению этих вещей в ORO.

— И чья это вина? — Я щелкаю.

Укус в моих словах выходит более резким, чем я предполагала.

Правда в том, что с тех пор, как последние пару недель я посвящала свое время Plastech, ORO не монополизировал каждую мою свободную мысль. Будущее, которое я создала для себя и которое, как мне казалось, я хотела, было размыто тем, что я была в команде, которая во мне нуждалась.

— Что это за одержимость ORO?

— Я не хочу пытаться объяснить что-то, чего ты не поймешь.

— Испытай меня. Эти слова являются неоспоримой провокацией.