Сладкий вкус любви - Кейт Кентербери

Румянец пробежал по его щекам и кончикам ушей. Он поднял руку к моей шее и прижал большой палец к пульсу.

— Что, если все это неправильно?

— Нет, — сказала я, пытаясь покачать головой, хотя его хватка не позволяла мне этого.

Он побарабанил кончиками пальцев между моих ног, и я не смогла сдержать громкий, полный нужды вздох.

— Тебе это нравится? — спросил он, криво улыбнувшись.

— Думаю, ты знаешь, что нравится.

Проведя пальцами по моему поясу, он быстро расстегнул пуговицу и потянул молнию вниз. Вместо того чтобы засунуть руку мне в трусики, он провел тыльной стороной пальцев по моему животу. Почему-то это сводило меня с ума больше, чем что-либо другое. Забудьте о сжимании моей киски, забудьте о поглаживании моего бедра до точки внутреннего сгорания. Это, с его пальцами на моем животе, заставило меня быть чертовски близкой к тому, чтобы умолять.

— Я хочу сорвать с тебя этот свитер. — Он наклонился ближе, чтобы поцеловать мою челюсть, его щетина заскребла по моей щеке. — И эти джинсы. Черт. Твоя задница выглядит так, будто ей самое место у меня на коленях, когда ты надеваешь эти джинсы. — Прежде чем я успела ответить, он добавил: — Прости. Это было… я не должен был этого говорить.

Я встретила его прищуренным взглядом и прошептала:

— Еще.

Его глаза расширились.

— Еще?

Я сделала попытку кивнуть, потому что было очевидно, что он мне не верит.

— Пожалуйста.

Ной моргнул и тяжело вздохнул. Затем:

— Что, если я сорву с тебя эти джинсы?

— Пожалуйста, — прошептала я.

— И буду дразнить тебя через нижнее белье?

— Пожалуйста.

— И буду лизать тебя, пока у тебя не подкосятся ноги? Буду кусать твою киску? Трахну тебя пальцами? Буду сосать твой клитор, пока ты не увидишь звезды?

Я запустила пальцы под его рубашку, притянула парня ближе, достаточно близко, чтобы почувствовать твердый ствол за его молнией. Никогда в жизни я ни о чем не умоляла. Сегодня была готова к этому.

— Пожалуйста.

Ной положил обе руки на стойку, прижав меня к ней.

— Ты должна вести себя тихо. Не могу допустить, чтобы мы разбудили ребенка.

— Я буду вести себя тихо. — Я закрыла рот рукой. — Очень тихо.

— И ты должна сказать мне, если тебе будет некомфортно, — сказал он, его тон был четким и строгим. — Мне все равно, что это будет, ты скажешь мне.

— Конечно. — Я провела рукой по его груди вниз к пряжке ремня, но Ной взял меня за запястье и быстро отвел руку в сторону.

— Пока нет, — сказал он, целуя мою челюсть и щеки. — Это для тебя.

— Но…

— Заткнись, Шей. — С этими словами он схватился за пояс моих джинсов и стянул их до колен. Опустившись передо мной на колени, парень прошептал: — Ты только посмотри на это. — Он наклонил голову в сторону, смотря на мои трусики. Я знала, что они промокли с тех пор, как выбралась из грузовика, но без утеплителя моих джинсов влажное пятно ощущалось как кубик льда на моей разгоряченной коже. — Что все это значит, жена?

Он похлопал по влажному пятну на моих трусихах, и мне пришлось закрыть рот обеими руками, чтобы не закричать.

— Думаю, ты знаешь, — сказала я. — Поездка сюда была…

Ной провел большим пальцем по внутренней стороне моего бедра и усмехнулся.

— Что это было, Шей? Что заставляло тебя извиваться все это время?

— Я совсем не извивалась.

Ной потянулся к передней части моего нижнего белья и покрутил, пока ткань не собралась и не оказалась между моими складочками. Давление было нереальным. Я снова прикрыла рот.

— Ты извивалась, — сказал он, сосредоточив свое внимание между моих ног. Провел пальцем вверх по одной стороне, вниз по другой. Его полный отказ прикоснуться ко мне там, где я нуждалась в этом больше всего, вернул меня на острие бритвы, и я знала, что после этого ничто не будет прежним. Ни для меня, ни для нас. — Поэтому я удерживал тебя всю поездку.