Сладкий вкус любви - Кейт Кентербери

— Устраивает. — Он погладил меня по щеке, по подбородку. — Что под запретом?

— После того, что случилось на кухне, — у меня вырвался смешок, — ничего.

— Я в это не верю. — Ной провел пальцем вокруг моего соска, стараясь не приближаться слишком близко и случайно не дать мне то, что я хотела. — Ты остановишь меня, если тебе что-то не понравится. Понимаешь? Я хочу тебя услышать. Я не хочу причинить тебе боль или напугать тебя или… Слушай, мне важно, чтобы это было хорошо для тебя, Шей. Мне нужно, чтобы ты говорила со мной.

Я могла бы солгать себе и сказать, что ему не нужно беспокоиться о том, чтобы это было хорошо для меня. Я могла бы сказать, что это бессмысленный секс. Случайный. Без обязательств. То, что произойдет сегодня вечером, не должно было иметь значения. Это не должно было быть важным.

Я могла бы солгать и сказать Ною то же самое.

— Да. Да. Хорошо. — Я кивнула. — Я скажу тебе, но только если мне будет позволено дотронуться до тебя.

— Почему ты так хочешь прикоснуться ко мне?

Ной задал этот вопрос, проводя пальцем по внешнему краю моих трусиков — клочок ткани был в секунде от того, чтобы быть официально признанным островом, поскольку между ног у меня было так мокро, как в океане. И он задал этот вопрос так, будто было что-то фундаментально любопытное в том, что я хочу погладить руками все его тело.

— Потому что все это, что ты делаешь, эти клетчатые рубашки с закатанными рукавами и потертые джинсы, борода, бейсболки, рычание — боже, не могу забыть все это рычание — это безупречно. Совершенно. И когда ты прикасаешься ко мне и делаешь со мной все эти вещи, я не хочу чувствовать их в одиночестве. Это имеет смысл? Я не хочу быть одна в этом. Мне нужно, чтобы ты был со мной.

Его первый ответ пришел в виде того, что он шлепнул — да, шлепнул — мою киску. Хлопок, нанесенный открытой ладонью, отразился от моего клитора и согнул меня в талии, когда из меня вырвался нечленораздельный крик:

— Охххбляяя.

Его второй ответ прозвучал прямо на моей коже.

— Ты не одна, жена. Я здесь, с тобой, и никуда не уйду.

Ной стянул мой свитер через голову, ведя меня к кровати. Затем стащил с меня джинсы и трусики, пока я расстегивала лифчик. Положив руку мне между лопаток, он наклонил меня так, что моя щека оказалась на одеяле.

Я осознавала каждый дюйм кожи, выставленный напоказ, каждую дрожь и толчок моих внутренних мышц, каждый вздох, вырывающийся из меня.

Укол сомнения пронзил меня. Это казалось неправильным. Точнее, казалось, что это должно быть неправильно. Я не должна раздвигать ноги шире. Не должна подниматься на пальцы ног. Не должна тереться об одеяло. Я не должна была хотеть этого.

Дрожь переросла во вздох, пульсацию, содрогание, когда я услышала звон его ремня, скрежет его молнии. Его джинсы упали на пол, а затем и рубашка.

— Я хочу оставить тебя вот так, — сказал он, проводя пальцем по моему позвоночнику, между ягодицами. — Но не в этот раз. Нет, на этот раз мне нужно увидеть тебя.

Ной придвинулся ближе, схватил меня за бедра, прижался ко мне. Он еще не снял свои боксеры.

— Дай мне секунду, — сказал он, словно прочитав мои мысли. — Твоя идеальная попка в форме сердца, и я все еще чувствую вкус твоей киски на своем языке. Мне нужно собраться, Шей.

Я схватилась за одеяло, стягивая его, обнажая гладкие голубые простыни. Отличные кстати простыни.

— Соберись под одеялом, — сказала я. — Со мной.

Он отпустил меня со стоном, который, казалось, нарушал все правила тишины. Я забралась на кровать, между прохладными льняными простынями, и протянула ему руку. Но Ной не взял мою руку. Он крался ко мне на четвереньках, отбрасывая одеяло со своего пути. Его взгляд был темным, как полночь, а челюсть сжата, словно парень был в нескольких секундах от рычания.