Я тебе объявляю войну - Лана Вейден (2020)

— Все равно нужно телефон достать. Позвоню таксисту — может, он поможет.

Морозов осторожно поставил меня на ноги (точнее, на одну ногу), достал телефон и с недоумением обнаружил, что сей прибор, по причине полной разряженности, перестал функционировать.

— А чего еще можно было ожидать! — воскликнула я. — Вы ж его в больнице замучили, вот он и умер.

— Прямо не день, а стихийное бедствие! — пробормотал Денис Сергеевич.

— А если б вы не тащили меня на руках, то мы бы медленнее дошли, зато не застряли бы в лифте! — продолжила я перечислять Морозову его «грехи».

— В том, что ты ногу повредила, тоже я виноват? — язвительно поинтересовался он.

На эту реплику я решила не реагировать. Хотя — да, в повреждении моей ноги он тоже был виноват.

Тем временем Денис Сергеевич попытался открыть двери лифта.

— Что вы делаете?

— Хочу попробовать выбраться — не сидеть же здесь до утра.

Оказалось, что мы застряли между этажами. То есть — не совсем — некая возможность выбраться всё же имелась — большая щель наверху. Морозов каким-то образом подтянулся и вылез в эту щель. Но как только ему это удалось, дверь захлопнулась и я осталась в кромешной темноте совершенно одна.

— Ааааа! — завопила я уже второй раз за вечер. И подумала — вот будет «весело», если Морозов, припомнив и мои «грехи», бросит меня здесь. Но тут же услышала его голос:

— Вика, не волнуйся. Сейчас я тебя вытащу.

Он снова открыл дверь, и, просунувшись в щель, подхватил меня и вытащил наружу. А потом

попытался рассмотреть свою руку.

— Кажется, я поранился, — сказал он, — правда, тут почти ничего не видно.

— Давайте уже поднимемся в квартиру, — недовольно отозвалась я, — там хотя бы свечи есть.

Выяснилось, что мы застряли между третьим и четвертым этажом. А жила я на восьмом. Морозов с легкостью доставил меня в квартиру — будто я весила всего лишь пару килограммов.

Оказавшись дома, я сразу же поскакала к окну — посмотреть, на месте ли такси. Конечно, таксиста и след простыл. Замечательно, ничего не скажешь!

Я зажгла свечи, затем достала из кладовки костыли — надо же как-то передвигаться по квартире, не наступая на больную ногу, — и приступила к осмотру «раны» Морозова. Это оказалась всего лишь небольшая ссадина. Достав антисептик, я обработала ее и заклеила пластырем, одновременно размышляя о сложившейся ситуации. Такси сейчас никак не вызвать. На дворе ночь и общественный транспорт в нашем районе не ходит. Значит, Морозову в данный момент не добраться домой. Разве что пешком. То есть…

— Давайте что-нибудь поедим, — пробурчала я. — А потом — если хотите, можете остаться. Комната сестры сейчас пустует.

Денис Сергеевич кивнул, но ничего не сказал. Я достала из холодильника еду и мы сели ужинать.

«Какая ирония судьбы», — подумала я, — «только решила, что всё закончилось, и вдруг жизнь подбрасывает мне с ним ужин при свечах! Кошмар! Но… к своему стыду вынуждена признать, — есть в этом что-то завораживающее. И этот негодяй — какой же он всё-таки красивый! Хотя я не должна на него пялиться».

Только я собралась отвернуться, как Денис Сергеевич, который до этого рассматривал еду, поднял на меня глаза и произнес:

— Какая же ты добрая девушка, Вика! Даже считая меня… ужасным человеком, не отказываешь в еде и крыше над головой.

У меня возникло ощущение, что он издевается. И, тем не менее, я ответила:

— Я — не добрая. Просто вы оказались в такой ситуации по моей вине. Что еще остается делать? И я… не считаю вас ужасным человеком, просто между нами…

Тут я запнулась.

— Между нами… что?

— Тотальная несовместимость, вот что.

После этих слов Морозов усмехнулся и вдруг тааак на меня посмотрел… еще похлеще, чем тогда, на кафедре. Меня прямо в жар бросило, руки и ноги затряслись.