Гнилое яблоко - Литтмегалина (2020)

Последнее уцелевшее кольцо теперь было полностью разрушено. Валялись комья земли, как после маленького взрыва. Разбросанные камни… В моей голове не сохранилось воспоминаний о том, как я это делал. Я покраснел – залился со лба и чуть ли не до груди, и, первым сев на берегу, наклонился к воде. Мелькнуло мое отражение, прежде чем рассыпаться волнами… волосы торчат во все стороны. Будто из психушки сбежал.

(не сбежал, но еще там окажусь)

Вода вызывала тошноту. Стараясь не заглотить ее, я плотно сжимал губы. Глаза жгло. Что-то не так с водой, или это я напридумывал? Я все-таки слизал с губ несколько капель. Вода как вода.

У Отума был полный рот пены. Забавный контраст с его надменной мордой. У Миико не было зубной щетки и уж тем более зубной пасты. Я выдавил пасты ему на палец и спросил:

– Как можно было забыть самые основные вещи?

Миико как-то непонятно посмотрел на меня, отвернулся и сказал:

– Я уходил, думая о другом.

В свежем вкусе пасты было что-то успокаивающе привычное. Часть обычного, нормального утра. Еще неизвестно, решусь ли я купить новый тюбик, когда этот закончится, учитывая, как мало денег у меня осталось. Как я планирую жить дальше? В Долине Пыли любой ответ казался еще неуместнее, чем сам вопрос.

Долина Пыли. Неприятно вспомнился сон, погребенный под последующими видениями наяву. Пыль текла из стен Рареха. Люди Рареха превратились в пыль.

– Отум, сколько еще мы здесь пробудем? – поинтересовался я резким тоном.

Я ожидал раздраженной реакции, но не настолько злобной. Отум щелкнул зубами, явно желая оторвать от меня кусок, и ответил тихо, с холодным бешенством:

– Чего ты хочешь? Чтобы мы бросили все и повернули назад из-за твоей трусливой задницы?

В руке он все еще держал щетку, выставив ее на меня, как нож. Если бы он начал запихивать ее мне в глотку, я бы нисколько не удивился.

– Нет, – пробормотал я, взглянув на Миико. Тот чистил зубы пальцем, прикинувшись слепым и глухим. – Нет, но…

– Ты потащился с нами, – перебил меня Отум. – Никто тебя не звал. Решил идти – так иди. Не убегай с ревом обратно при первом же напряге, словно маленькая девочка.

Его глаза беспокоили меня больше, чем его голос. Застывшие, выражающие угрозу. Отум действительно вызывал у меня… опасение. Вовсе не потому, что я был труслив, как маленькая девочка.

– Отум, – с успокаивающей интонацией начал я, – дело не в том, что я хочу сбежать. Только…

(Только что? Какой аргумент я могу привести? Рассказать, как в глубине ночи я катался по берегу? А что, если с Долиной все в порядке? Что, если проблемы со мной?)

Я запнулся и затем просто сказал:

– Только мне надо знать, сколько дней мы еще здесь пробудем.

Отум с видимым усилием заставил себя проглотить злобу. Его каменное лицо смягчилось.

– Если поспешим, к вечеру управимся. Обратный путь займет дня полтора-два, зависит от ваших ног. То есть три дня всего.

– Хорошо. У меня еще пара вопросов.

– Серьезно? – Отум вскинул бровь. – Ну ты борзый.

– Пара вопросов, Отум, – попросил я. Плевать на гордость, голова уже разрывается от неясностей.

– Каких? – Отум сжал губы.

– Первый: что ты натворил в Рарехе, если тебе пришлось скрыться? – я рисковал зубами, но торопливо продолжал, пока Отум не надумал проломить мне череп. – И второй: что тебе нужно в Долине? Я думаю, ответ на второй вопрос связан с первым.

– Да, связан, – Отум впал в рассеянность. – Я отвечу, но не сейчас, понимаешь? – он кивнул на Миико.

Я понимал.

Отум поднял с травы тюбик зубной пасты и щетку. По его груди стекали капли воды, оставляя на футболке темные полосы. Проходя мимо меня, сидящего на берегу, он вдруг остановился за моей спиной и обхватил длинными пальцами мою шею. Прижав мой затылок к своему твердому бедру, он выдохнул сверху:

– Ну же, малыш, не разочаровывай меня.

Как и прикосновение, его голос был почти нежным.