Любовь и война. Великая сага. Книга 2 - Джон Джейкс (1984)

У Чарльза вдруг онемело лицо. Когда он только услышал о новых выборах, он попытался украдкой выведать, что происходит. Выяснилось, что фон Гельм хотел получить чин капитана и пообещал Джулиусу Вандерлею повышение в случае своей победы. Петеркин Рейнольдс, хотя по-прежнему относился к Чарльзу с уважением, стал менее дружелюбным. Может, ему пообещали чин второго лейтенанта?

– И сколько человек подписали, сэр? – спросил Чарльз.

– Больше половины состава, – смущенно ответил Батлер.

– О Боже! – Чарльз заставил себя засмеяться. – Я знал, что меня не слишком любят, но чтобы так… Чувствую себя просто каким-то чертовым янки… Я даже не думал…

– Вы исключительно хороший офицер… – начал Хэмптон.

– Согласен, – вставил Батлер.

– …но это не всегда означает популярность у подчиненных. Как вам известно, Чарльз, личный состав не вправе проводить новые выборы до истечения предыдущего срока. Однако я подумал, что мне следует вас попросить, учитывая положение дел…

На этот раз Чарльз сам перебил Хэмптона:

– Пусть проводят. Завтра… Мне все равно. – Ему было не все равно, но он не подал виду, стоя с гордо выпрямленной спиной.

– А если вы проиграете? – спросил Батлер, нахмурившись.

– Прошу прощения, майор, но почему вы так ставите вопрос? Вы же знаете, что я проиграю. Количество подписей под петицией говорит об этом недвусмысленно. Но еще раз повторяю: пусть проводят выборы. Я найду другой способ служить.

Старшие офицеры переглянулись, и Чарльз понял, что, сообщая ему неприятную новость, они просто хотели подсластить пилюлю.

– Я ценю мужество, с каким вы это произнесли, Чарльз, – тихо сказал Хэмптон. – А также все те качества, которые сделали вас хорошим офицером. Ваша храбрость неоценима. Вы заботитесь о своих людях, как отец. Полагаю, причиной всего этого стали ваши жесткие дисциплинарные требования, ведь многие в легионе до сих пор воображают себя не солдатами, а каролинскими джентльменами, жаждущими крови генерала Макклеллана. К тому же учеба в Академии тоже сыграла против вас.

«Почему же в таком случае она не сыграла против Стюарта, Джексона и десятка других?» – с горечью подумал Чарльз. Однако глупо было винить кого-то, кроме себя самого, за собственные недостатки.

– Я не хочу, чтобы вы проиграли зачинщикам этих выборов, – произнес Хэмптон с особым выражением. – И майор Батлер тоже этого не хочет. Поэтому, если вы сами начнете кампанию против своего… э-э-э… оппонента…

– Да я и минуты не потрачу на этого тупого «ганса»! – Чарльз осекся. – Простите, сэр.

Хэмптон только отмахнулся.

– У нас есть для вас другое предложение, Чарльз, – сказал Батлер. – Вы по натуре одиночка, а для такого назначения это может оказаться ценным качеством. Как вы посмотрите на то, чтобы возглавить отряд разведчиков, взяв Эбнера Вулнера и еще нескольких моих лучших людей?

– Служба разведчика – самая важная и опасная в кавалерии. – Хэмптон наклонился вперед, половина его лица была скрыта тенью. – Разведчик постоянно рискует. И это дело по плечу только самым лучшим.

Чарльз подумал, но недолго:

– Согласен, но при одном условии. Прежде чем я приму отряд, мне бы хотелось получить короткий отпуск.

– Но вся армия вот-вот выступает, – снова нахмурился майор. – Во всяком случае, уже совсем скоро.

– Я слышал, она пойдет еще глубже в тыл. К Рапидану и Раппаханноку. А дама, которую я хочу навестить, живет рядом с Раппаханноком. Во Фредериксберге. Так что я смогу быстро присоединиться к легиону, когда потребуется.

– Добро, – улыбнулся Хэмптон. – Вы не возражаете, майор?

– Нет, сэр.

– Тогда, – сказал Чарльз, – я готов стать разведчиком. С радостью.

Даже несмотря на обиду, которая, как он знал, еще долго не пройдет, Чарльз вдруг почувствовал себя свободным. И счастливым. Интересно, испытывают ли отпущенные на волю негры такие же чувства, думал он, весело насвистывая по пути в свою хибару.