И это тоже пройдет - Милена Бускетс (2015)

– Отлично.

Санти попросил номер с видом на море и тут же, прямо у стойки, начал расстегивать на мне блузку. Администраторша делала вид, что ничего не замечает, невозмутимо продолжая стучать по клавишам компьютера.

В номере не убрано, объяснила она, так что нам придется подождать. Мы заказали в баре джин с тоником и вышли на улицу. Народу на пляже было мало. Глядя на редкие распростертые на песке тела, я не могла отделаться от ощущения, что мне противно на них смотреть. Одно тело – даже крупное и застывшее в нелепой позе – способно взволновать, но вид сотни тел под палящим солнцем не вызывает ничего, кроме отвращения. Я застегнула на блузке пару пуговиц. Мы поднялись в номер – просторную чистую комнату с белыми стенами и двумя целомудренными односпальными кроватями, застеленными голубыми покрывалами – в тон шторам и висящим над письменным столом картинам с изображением парусников.

– Две кровати! – не удержалась я от смеха. – Это месть администраторши за твой спектакль.

– Черт бы ее побрал!

Но все же это был неплохой номер: с балкона можно любоваться морем, раскинувшимся до самого горизонта. Людишки на пляже отсюда казались муравьями и больше не раздражали меня своей наготой.

Санти не был бы архитектором, если бы не стремился видоизменить любое пространство вокруг себя. Вот и сейчас он вытащил на балкон один из матрасов, опрокинул меня на него и принялся раздевать. Ослепленная солнцем, я его почти не видела. Я закрыла глаза и почувствовала, что у меня кружится голова. Снова открыв глаза, я попыталась сосредоточиться на поцелуях, которыми Санти сантиметр за сантиметром покрывал мои ноги, но к горлу подступила тошнота. Единственное, чего мне сейчас хотелось, – это выпить стакан воды.

– Ты вся белая, – сказал он, подавая мне воду. – Тебе что, плохо?

Я отпила два глотка, и меня вырвало. Я попробовала встать и поняла, что ноги меня не держат. Санти отвел меня в ванную, где меня снова вывернуло наизнанку, а потом еще раз и еще. Я уже извергла из организма все выпитое за обедом вино, но меня продолжали сотрясать конвульсии. Ужасно, когда подводит собственное тело. Еще один потерянный рай! Наконец спазмы утихли. Я посмотрела на наше отражение в зеркале: серый призрак с обнаженным телом и остекленевшим взглядом, а сзади – спортсмен Санти в красных джинсах, способный без всяких последствий выпить сколько угодно, да еще выкурить пару косяков, и все ему нипочем, разве что примет на ночь снотворное, чтоб не мучиться бессонницей. Не будь мне так паршиво, я сочла бы себя очень сексуальной. Я безумно люблю свое далекое от совершенства хилое, костлявое и непропорционально сложенное тело. Я балую его и ласкаю, я даю ему все, чего оно ни пожелает, слушаюсь его во всем и никогда не предаю. Я никогда не относилась к своему телу как к священному храму. Зато много раз пыталась – без особого успеха – превратить в священный храм свою голову. А тело… Что ж, тело пусть остается чем-то вроде парка аттракционов.

– Тебе лучше? – спросил Санти. Он намочил полотенце и протирал мне лоб и шею. Потом принес мне одежду.

– Вроде да.

– Совсем забыл, что тебе нельзя пить натощак.

– Сама виновата. Джин с тоником был явно лишним. Если ночью не помру, наутро оклемаюсь.

Санти погрузил свой велосипед в мою машину и повез меня домой. Я открыла окно и закрыла глаза. Я устала. Очень хотелось спать. Возле дома он торопливо поцеловал меня в губы.

– Здесь полно школ, как бы меня кто-нибудь не засек, – озираясь по сторонам, пробормотал он. И, забираясь на велосипед, добавил: – Мы с семьей собираемся на пару дней в Кадакес. Друзья пригласили. Может, удастся вырваться, тогда повидаемся.

Я захлопнула дверцу машины и помчалась к лестнице. Кажется, меня сейчас опять вырвет. Успеть бы добежать до ванной.

5