Панихида по создателю. Остановите печать! (сборник) - Майкл Иннес (1938)

Тимоти, улегшийся на диван у окна и пытавшийся читать, резко захлопнул толстый том, который, как с удивлением отметил Уинтер, был учебником гуманитарных наук на латыни из списка обязательной литературы, причем помеченный штампом библиотеки Оксфорда.

– Ради всего святого! – воскликнул он. – Давай забудем этого жуткого Хьюго раз и навсегда.

Белинда удивленно вскинула ресницы и обратилась к Уинтеру:

– Вы не замечали: Тимми в последнее время не слишком увлекался спиртным?

– «Его не увлекают ни вино, ни песни», – ответил Уинтер и с благожелательной улыбкой посмотрел на своего хмурого ученика.

По его собственному любимому выражению, он видел так много разных Тимми, созерцал его и в печали, и в беспечном веселье, что теперь любое незначительное изменение в духовном состоянии подопечного могло вызвать у Уинтера лишь самый поверхностный интерес. Появлялись Патришии, а Хьюго исчезали – это был только один из аспектов мира, в котором жил столь еще юный человек.

– Но ведь план, в конце концов, был вашим с Тимми. – Уинтер говорил с Белиндой, радуясь возможности не сдерживать себя. – Похоже, в Расте кто-то постоянно что-то планирует и осуществляет свои намерения.

Тимми вскочил на ноги.

– Я готов шею свернуть этому мерзкому коротышке Андре, – заявил он. – Вот уж действительно план так план! Если он способен довести до такого состояния Кейви, то от него можно ожидать чего угодно.

Он повернулся к Уинтеру.

– Вам известно, что Андре и Арчи вытворили утром? Изобрели кучу лживых домыслов по поводу этой чудовищной книги «Полуночное убийство», а потом убедили самую трусливую из женщин во всей нашей компании, что если книга оживет, то жертвой убийства станет именно она. Это повергло ее в шок! – Тимми повысил голос, чтобы фраза прозвучала особенно сильно. – А потому я не исключаю, что она сейчас заперлась наверху и строчит свою слабенькую прозу, за которой, как ей внушили, будущее литературы.

Уинтеру пришлось упрекнуть ученика в противоречии:

– Только не говорите мне, Тимми, что вам самому это не кажется действительно смешным.

Он повернулся к Белинде и многозначительно покачал головой.

– А знаете, какие планы строит Андре сейчас? Готовит на вечер подобие спектакля. Как я подозреваю, этот замысел он вынашивает уже не первый день. И у него выйдет нечто хорошо продуманное, но все равно отвратительное.

Белинда напустила на себя скучающий вид.

– Не сомневаюсь, что у него все получится хуже некуда, – сказала она. – Вот только не вижу, почему нас это должно волновать. Как я говорила, важно лишь одно: успеет ли наш злобный шутник дойти до насилия, прежде чем его разоблачат? И надеюсь, Джон примет все необходимые меры.

– А вам известно, что Андре хочет делать? – спросил Тимми, побледневший и уже не способный изъясняться без риторических вопросов. – Известно, о чем он мне говорил?

Уинтер уселся и принял расслабленную позу.

– Прошу тишины, – сказал он. – И теперь готов выслушать связный рассказ об этом. Нас ждет что-то вроде театральной постановки, не так ли?

– Именно так. А темой послужит…

Дверь бильярдной открылась неожиданно, что происходило с ней почти всегда. И вошла пара – самая странная из всех возможных, как подумалось Уинтеру, – состоявшая из Хьюго Топлэди и Патришии. На секунду показалось, что чисто из сестринского сочувствия Белинде захочется бросить брату спасательный круг. А Уинтер, зная, что до обеда еще далеко, а развлечься хоть чем-то необходимо, поспешил сообщить:

– Тимми как раз собирался посвятить нас в план, который Андре строит на сегодняшний вечер. Будет театральный спектакль, а его темой послужит… – И он сделал жест в сторону Тимми, приглашая его продолжить.

Тимми удалось до известной степени взять себя в руки, и теперь он выглядел человеком отчаявшимся, но хотя бы спокойным.