Страх надежда и хлебный пудинг - Секстон Мари

– Пока не придумал. Но я знаю одно: попытка не пытка. Может, она и впрямь бессердечная стерва, как ты себе представляешь. А может… – Он пожал плечами и снова повернулся к футболу. – Может, она нас всех удивит.

Я в этом сомневался, но оставил свой скептицизм при себе. Коул предсказуемо не захотел обсуждать эту тему, и давить я не стал. Я не знал, чего ожидать. Хуже того, я не знал, на что можно надеяться. Я понимал желание отца вернуть мать Коула в лоно семьи, но боялся, что это не принесет Коулу ничего, кроме дополнительной боли.

Неделю спустя, пока мы были еще на Гавайях, отец с гордостью объявил:

– Грейс пообещала приехать.

Стояло раннее утро. Я только что выбрался из постели и пришел на кухню за кофе, но для игр был еще не готов.

– Кто?

– Мать Коула.

Мать Коула. Я даже не знал, что ее зовут Грейс.

– Ты все-таки ей позвонил?

– Нет, Джон. Воспользовался телепатией.

Я проигнорировал его колкость.

– И что, она сразу же согласилась?

– Пришлось немного поуговаривать.

– Она оказалась чересчур занята?

– Вообще-то, наоборот. Она сказала, что планов у нее нет, но она не хочет навязываться.

Я удивился. Поскольку такого точно не ожидал. Вид у отца стал окончательно самодовольным, и я, отказываясь смотреть, как он злорадствует, налил себе кофе и пошел сообщить новости Коулу. Я не представлял, как он их воспримет. Он мог обрадоваться или испытать облегчение. А мог и насторожиться.

Зайдя в спальню, я увидел, что он только-только проснулся, однако, какие бы эмоции ни охватили его после моего объявления, он не собирался их выдавать. Даже передо мной.

– Господи боже, неважно, что она наобещала Джорджу, – сказал он и, отшвырнув покрывало, толчком встал с кровати. Потом перешел к комоду, где лежали его часы, и, стоя ко мне спиной, долго возился с ними, чтобы не смотреть мне в лицо. – Она все равно не приедет. Не понимаю, зачем вообще ты озаботился тем, чтобы мне рассказать.

– Потому что, если бы я промолчал, а она взяла и приехала бы, то ты был бы в бешенстве.

– Что ж, солнце, резонно. – Он театрально вздохнул. – Полагаю, теперь я обязан прикинуться, будто поверил ей, и приготовить на рождественский ужин что-нибудь в соответствии с ее вкусами.

– Не делай ничего специально ради нее.

– Я? Никогда.

Глава 3

21 декабря

От Коула Джареду

С Рождеством тебя, сладость. Как дела в Колорадо? Надеюсь, белым-бело, ярко и весело. Надеюсь, Санта принес тебе все-все, о чем ты просил, а Мэтт наконец-таки позволил тебе найти достойное применение своей паре наручников.

Уф! Дай мне минутку посмаковать этот мысленный образ… Стимулирует, если не сказать больше.

Теперь, полагаю, мой черед рассказывать новости. Знаю, я почти весь год промолчал, но писать особенно не о чем. Мы много путешествуем. Сейчас мы в Берлине, а завтра выедем в Мюнхен, где с нами должна встретиться моя мать. Я убежден, что она, как всегда, не приедет, но Джордж свято верит в обратное. Честно говоря, я не нахожу в себе сил переживать на ее счет. У меня было одно рождественское желание, и оно не сбылось. Мы с Джоном так и не стали родителями. По правде говоря, я в ужасной депрессии, настолько кошмарной, что мне, наверное, стоило не писать это письмо. Я не должен распространять свое отсутствие праздничной радости. Мы продолжаем ждать от Томаса новостей, и чем дольше мы ждем, тем беспомощней я себя ощущаю.