Вадбольский 3 - Юрий Никитин (2025)

— Беда в том, — сказал я горестно, — что наша армия такой и осталась, с победителями это постоянно, а французская после всех поражений спешно перевооружается. Ты должон знать, а если не знаешь, уточни у отца или дяди, в их армию поступают новые виды вооружения, как стрелкового, так и новые пушки?

Он смотрел на меня в изумлении.

— Ты это откуда?

— В газетах нужно читать, — сказал я сварливо, — не только насчёт открытия новых кафешантанов! Наша армия почивает на лаврах. А вот англичане нас уже обошли, приняв на вооружение винтовки полковника Хайрама Бердана. Это пока что однозарядные, но уже с продольно скользящим затвором под патрон… ах да, тебе надо ещё объяснять, что такое патрон…

Он ответил угрюмо:

— Я знаю, и винтовки господина Бердана видел!.. Но ты не учитываешь, что изготавливаются они в Новом Свете, везти через океан долго и дорого, а знаешь, сколько потребуется на российскую армию, пока что самую крупную в Европе?.. И ты не прав, в армии уже две роты егерей скоро получат винтовки Бердана! Решение обговаривается, на следующем заседании Совета император изволит его одобрить…

Я поморщился.

— Такими темпами десять лет на перевооружение. А в Европе уже ломают головы, как сделать винтовку Бердана ещё совершеннее. К примеру, из однозарядной сделать хотя бы пятизарядную.

Он отшатнулся.

— Ты чего?

— И сделают, — заверил я. — Как два пальца о дерево!

— Вадбольский!

— А ружейные заводы нужно строить в России, — заявил я. — Спешно!.. Нам не нужно везти из-за океана ни руду, ни уголь, ни хорошее железо, у нас всё под боком. И, если приедешь ко мне в имение, я тебе кое-что покажу.

Он спросил недоверчиво:

— У тебя есть винтовки системы Бердана?

— Приезжай, — повторил я. — и челюсть твоя упадет на пол.

Он пытливо посмотрел мне в глаза.

— Да, удивлять ты умеешь. Приеду. Но сперва обговорю с отцом.

Рубашка моя медленно и упорно восстанавливает свою целостность, то есть, за это время снова отрастила воротник, а это значит, могу отстегнуть и превратить в лёгкий дрон, что я делал уже трижды, а этот будет четвертым.

— Ты пока Кряконявлик-два, — сказал я. — Это боевой позывной, имя заработаешь позже.

Тут же покрыл стелс-краской, пока апгрейдить не буду, долго и затратно, пусть таким и останется, лёгким разведчиком, у которого только наблюдение и связь со мной.

Шаляпин, что читает все визитки, что кладутся мне на стол в доме на Невском, и даже письма, доложил о содержании последнего: «Завтра после обеда я заеду на несколько минут для короткого разговора. Автомобиль покидать не буду, всего несколько слов. Сюзанна Дроссельмейер».

Я зло стиснул челюсти, как меня достало это мотание из имения в городской особняк и обратно. Пусть это и не часто, но при такой загрузке не хватает времени и на небо взглянуть.

С другой стороны, что-то в лесу издохло большое и свирепое, если сама Дроссельмейер, изволит по дороге в театр или в роскошный ресторан дать мне счастливейшую возможность пообщаться с нею «не покидая автомобиля». То есть, она в салоне на заднем сиденье, а я буду стоять, как слуга, перед открытой дверцей, и вот так будем общаться.

Мне придётся кланяться, то есть, нагибаться, чтобы увидеть её лицо, а если не хочу нагибаться, то надо отойти на несколько шагов, тогда буду видеть её, не нагибаясь, но как тогда перекрикиваться, что ли…

Злой, уже взвинтил себя, у нас это получается легко, только такие и выжили в начале кайнозоя

Честно говоря, на следующий день у меня при всей загруженности насчёт выживания всё из рук валилось, а сам я нервничал, как барышня, нечаянно заглянувшая в мужскую душевую. Дроссельмейер может и передумать, мало ли что на неё давят в её кружке. Вполне может сказать, почему она должна приносить себя в жертву, работая с тупым и наглым мужиком, а они все тупые и злобные свиньи.