Надежный тыл - Весела Костадинова

— Вить, — он обратился к начальнику службы безопасности, стоявшему неподалёку, — проследи за этими двумя. Чтоб ничего лишнего…

Виктор кивнул, его лицо оставалось бесстрастным, но в движениях читалась напряжённость.

— Не рискнут, — зло и холодно отозвался он. — Но я бы сейчас к Алине Геннадьевне охрану приставил. На всякий случай…

Я вскинула голову, подняв горящее от боли и слёз лицо.

— Зачем? — мой голос сорвался, но я заставила себя спросить.

— Согласен, — перебил меня Николай, даже не глянув в мою сторону. Его взгляд был направлен куда-то мимо, но каждое слово звучало уверенно, будто он уже видел следующий ход. — Уже завтра в компанию припрётся наш всеми горячо любимый Боренька. И первое, что он попробует сделать, Алина, это начать давить на тебя.

Он замолчал на мгновение, будто обдумывая каждое слово, и продолжил, уже тише, но не менее жёстко:

— Если Даня… — Николай сжал челюсти, взгляд стал стеклянным, — не переживёт эту ночь… завтра ты напишешь заявление. Сама.

Каждое его слово било, как хлыст, оставляя болезненный след. Мне казалось, что меня бьют наотмашь. Воздух вылетел из лёгких, и я едва могла дышать.

Николай поднял руку, словно пытаясь остановить мои мысли, прежде чем они превратились в слова.

— Но, если он выкарабкается… — его голос стал чуть мягче, но в нём всё ещё чувствовалась тяжесть ответственности, — он должен вернуться в компанию. В компанию, которую мы постараемся хотя бы удержать на плаву. И для этого ты нам нужна. Не смотря на личные отношения….

Он посмотрел на меня, наконец позволяя взглядам встретиться. В его глазах не было ни злости, ни упрёка — только решимость.

— Работаем по тому плану, что установил Даня. Алина, твоя основная задача — новая коллекция. Я барсуком рыть буду, но обеспечу все необходимое. А вот…. Марышкин…. — он потер переносицу.

— Давайте попробуем выиграть время, — хмуро предложил Павловский.

— Я пока камень поищу… — кивнул Виктор, — по… — он запнулся и с сомнением посмотрел на меня, — по своим каналам.

— Я могу потянуть резину с эскизом, — мне самой свой голос — хриплый и слабый — показался чужим. — Предложу пару незначительных правок…. Дней десять дополнительно выиграем….

— Мы еще потянем время, изготовим пока основу, — поддержал меня ювелир, который все это время просидел серый, почти прозрачный.

— Отлично, — кивнул Николай. — Вить…. Придумай, чем Бореньку отвлечь…. Ну, заставь поработать, что ли. Проверь мальчика…. Попробуй дать задания посильные в управлении… Может…. Не знаю, хоть какие-то мозги от отца у него должны же быть. Должен же понять, что это и его будущее, в конце концов!

— А если не поймет? — скептически поднял бровь безопасник.

— Ну не знаю… шлюх ему найми. Пусть, — Николая передернуло, — почувствует себя хозяином жизни. За одним и проверим, чего стоит…

— И как ты это через бюджет проведешь? — хмыкнул Виктор.

— Как представительские расходы, — фыркнул Николай, вызвав у всех невольные, пусть и горькие улыбки. — Шлюхи не ермеевит….

— А жаль, — пробурчал Павловский.

— А мне-то как, Дмитрий Антонович. Что с судами?

— Давай ночь, Коль, переживем…. — тяжело ответил юрист, — может уже завтра этот вопрос перестанет быть актуальным, а мы все подадим заявления по собственному. Особенно, после сегодняшнего разговора.

Тишина, опустившаяся в кабинете, была почти ощутимой. Никто не осмеливался даже пошевелиться. Казалось, любой звук мог разрушить этот хрупкий момент. Нам было страшно посмотреть друг на друга — каждый из нас видел в этом взгляде свои страхи. А мои глаза заволокли слезы, и я уткнулась в ладони, чтобы никто не заметил.

И вдруг…

Раздавшийся звонок прорезал тишину, заставив нас вздрогнуть, как от выстрела.

— Алина Геннадьевна, это у вас, — кивнул мне Павловский, кидая короткий взгляд на мою сумку.