За решеткой - Никки Джеймс

— Ты такой дипломат. «У него нестандартные методы», — передразнил он и рассмеялся. — Так и скажи, что он мудак.

— Ладно, он мудак. Доволен?

Деррик хлопнул меня по плечу и хрюкнул. Я сумел убедить Эзру поменяться со мной его неделей в сопровождении. Альтернативой было меняться с Дерриком, что означало неделю работы с Эзрой. Я не был уверен, что переживу целую неделю такого дерьма, так что спорил с ним по телефону, пока не уговорил поменяться.

Деррик был неплохой компанией, но он разговорчивый и почти на десять лет моложе меня, так что я все утро страдал от его проблем с девушками и слушал истории про пьянки. А еще он оказался сплетником, как и половина других сотрудников тюрьмы.

— Я слышал, он уже висит на ниточке. Рей отстранит его, если он хоть чихнет в ту сторону. Ты слышал, что случилось при обыске несколько недель назад?

— Я там был.

— Да ладно! Ты видел, как на него плюнули? Я слышал, он брызнул спреем в того парня, и это не было оправданным.

— А что, на тебя никогда не плевали? — я выгнул бровь, широко улыбаясь, пока мы поднимались по лестнице на второй уровень в отсеке Г.

— Нет. Никогда. Я всего месяц проработал в колонии общего режима и перевелся сюда. Весной закончил колледж.

— Такой молоденький и зеленый.

— Это распространено? На тебя плевали?

— Столько раз, что и не сосчитать. Это как боевое крещение, если ты работаешь в тюрьме, друг мой. Вот погоди немножко.

— Бл*ть, это мерзко.

Мы пришли к камере для трансфера и встретились с ответственными надзирателями, после чего сверились с центром, чтобы получить добро на трансфер. Деррик провел заключенного через все стадии досмотра — ему нравился контроль, а мне было все равно.

Я проверил комбинезон мужчины, и как только все было готово, мы надели на него наручники и повели к лазарету.

Заключенный много раз кашлял, не разжимая губ, и его грудь сотрясали-таки приступы кашля, что даже я догадывался — пневмония вовсе не отступила, а ведь я далеко не доктор. Он выглядел бледным и вялым, несколько раз спотыкался в ножных оковах и замедлял нас.

— Ты нормально себя чувствуешь, приятель? — спросил я, когда нам пришлось помедлить, чтобы он справился с ожесточенным приступом кашля.

Он согнулся пополам, едва не выкашливая свои легкие, но нам приходилось сохранять бдительность, поскольку заключенные славились умением быстро напасть и использовать ситуацию себе на руку, если думали, что мы расслабились.

— Чувствую себя дерьмом. Может, если бы они не тянули так долго с лекарствами, мне бы не было так плохо.

Жалобы о болезнях заключенных нередко игнорировались. Многие притворялись, чтобы получить ненужный визит в лазарет. Чаще всего заключенному надо было находиться на пороге смерти, чтобы его услышали и отвели к доктору. Еще один изъян системы. Еще один пример дурного обращения с людьми за решетками.

Многие умирали из-за того, что их болезни вроде пневмонии или рака не лечили, хотя им можно было помочь.

Мы пошли дальше, довели пациента до доктора и стояли на страже, пока у скованного заключенного взяли несколько анализов и осмотрели. Ожидалось, что мы отведем его обратно в камеру после осмотра.

— Мне придется на какое-то время оставить его здесь, джентльмены. Ему нужна капельница с антибиотиками.

Мы помогли с трансфером в охраняемое крыло лазарета и приковали переведенного пациента к кровати. Его серый цвет кожи и впалые щеки не прибавляли его образу опасности, но даже с физическими признаками его ослабленного состояния мы сохраняли бдительность.

В лазарете имелась своя смена надзирателей, так что как только мужчина был перемещен и прикован, мы оставили его на их попечение.

Деррик доложил по рации о завершенном трансфере и нашем местоположении. Мы ждали возле лазарета, когда нам дадут новое задание.

— Где ты учился? В Мичигане, верно? Там хороший колледж?

— Да, неплохой. Ничего особенного.