За решеткой - Никки Джеймс

Я задержал дыхание, пока она читала.

— После пересмотра внушительного количества улик, представленных суду, мы считаем, что есть существенные сомнения в том, получил ли мистер Ндиайе справедливый и честный суд, как то предписывает Конституция. Следовательно, Апелляционный Суд рекомендует, чтобы дело мистера Ндиайе было возвращено обратно и рассмотрено заново.

Я не выдержал. Зарыдал. Недели в напряжении и беспокойстве завершились этими новостями, и я мог лишь плакать и благодарить ее.

— Впереди нас ждет немало работы, мистер Миллер, но теперь у нас есть время сделать ее подобающим образом. Как вы понимаете, они приняли апелляцию, но ясно дали понять, что мистер Ндиайе будет оставаться под стражей на протяжении судебного процесса.

— Я понимаю. Спасибо.

— Сделайте глубокий вдох, Энсон, — в ее голосе впервые послышалась улыбка.

Я вытер глаза и согнулся вперед, опустив голову между коленей.

— Спасибо. Спасибо вам большое. Вы себе не представляете. Спасибо.

— Мне сообщили, что моего клиента переводят в его прежнюю камеру. Предлагаю вам запланировать визит к нему. Уверена, вам обоим это надо.

Я никогда не упоминал характер наших с Бишопом отношений, но Синтия не была идиоткой.

Я еще раз поблагодарил ее и повесил трубку. Посидев несколько минут и переварив новости, я сделал несколько успокаивающих вдохов, чтобы прогнать муки, неделями отравлявшие мои внутренности. Вернулась надежда. Надежда, которую я почти отринул пять минут назад.

Я перезвонил Хавьеру и поделился новостями. Он сказал, что примерно в то же время они получили звонок с сообщением о том, что Бишопа переводят обратно в его камеру.

— Что теперь будет с тобой? — спросил Хавьер. — Рей такого не предвидел?

Это правда. Рей рассчитывал, что когда я вернусь к работе, Бишопа уже не будет.

— Наверное, узнаю по ходу.

— Может, хоть теперь ты сможешь нормально поспать, бл*ть?

— Боже, мне это надо.

— Знаю. Я пройду мимо его блока, когда доработаю смену. Хочешь, чтобы я ему что-либо передал?

— Скажи, что я при первой же возможности приеду навестить его.

— Считай, что уже сделано. Поздравляю, Энсон. Надеюсь, все сложится как надо.

Должно сложиться. Мы на верном пути. Новый судебный процесс с изумительным адвокатом — это то, что нужно Бишопу.

***

Рей перевел меня в отсек Д. Я не удивился. Но с переводом пришло последнее предупреждение. Я ограничивался этим отсеком, и никаких «но», «если» и «и». Если я попытаюсь выкинуть что-либо, меня уволят. Как и прежде, я был волен навещать Бишопа в свое личное время или общаться с ним через почту, но этим мои контакты с ним ограничивались.

Меня это устраивало. Он жив.

Судебный процесс еще не начался, и Синтия сообщила нам обоим, что это займет некоторое время. Такие вещи никогда не происходили быстро. Тем временем она выстраивала железобетонное дело, в процессе раскопав поражающее количество вещей, которые проигнорировали или скрыли в ходе первого суда на Бишопом, что вызывало серьезные сомнения в профпригодности его общественного защитника. Колоссальное количество улик указывало на возможное давление с противоположной стороны, и если это подтвердится, то его прежнего адвоката могут лишить лицензии и привлечь к уголовной ответственности.

Огромным открытием стал новый свидетель. Во время повторного опроса прежних свидетелей молодой 28-летний мужчина по имени Хенрик, сын соседей Аянны, предоставил новую информацию. На момент совершения преступления ему было восемь лет. Но он дружил с Кеоном, и они много играли в квартире Аянны. Будучи маленьким мальчиком, он много чего видел.