Запретная любовь - Карен Робардс

— Кажется, он все еще здесь, милорд. Сейчас попрошу одну из горничных узнать. Если мистер Стэнтон окажется дома, следует ли мне предложить ему зайти к вам в кабинет?

— Да, благодарю вас, Эймс, — повторил граф. Едва улыбнувшись, он направился к своему кабинету.

Когда Чарльз осторожно постучал в дверь кабинета, Джастин уже сидел в уютном кресле перед камином. Обед был съеден лишь наполовину, зато бутылка портвейна оказалась опустошенной уже на три четверти. Граф улыбнулся секретарю, прослужившему у него уже двадцать лет. Стэнтон — крепко сбитый мужчина со светлыми волосами — был на несколько лет моложе графа. Улыбнувшись в ответ, он пожал графу руку.

— Ты уже ужинал, Чарльз? — спросил Джастин, указывая на тарелки с едой, стоявшие перед ним.

Стэнтон покачал головой:

— Нет, спасибо, я ел несколько часов назад. Но вот бокальчик портвейна я бы выпил.

Наполнив один из пустых бокалов вином, граф передал его секретарю, а затем плеснул портвейна в собственный бокал. Чарльз, за многие годы привыкший к немногословности хозяина, терпеливо ждал. Но, заметив, что Джастина куда больше интересовало содержимое его бокала, Чарльз Стэнтон решился заговорить:

— Джастин, нога еще болит?

Удивленно вздернув вверх брови, граф посмотрел на Стэнтона. Тот твердо выдержал его взгляд.

— Не очень. А почему ты спрашиваешь?

Стэнтон едва заметно улыбнулся:

— Я ни разу не видел, чтобы ты так быстро выпивал бутылку. А это, между прочим, твой лучший портвейн.

Покосившись на бутылку, Джастин опрокинул остатки ее содержимого в бокал. Чарльзу явно не понравилось столь пренебрежительное отношение к благородному напитку, но он почел за лучшее промолчать.

— Ну и что же происходило в Лондоне во время моего отсутствия? — спросил Джастин.

Признаться, ответы его не интересовали, но он был вынужден выслушать, как секретарь пересказывает последние сплетни.

— А как поживает моя воспитанница? И жена? — торопливо добавил он.

Чарльз усмехнулся:

— Мы были так удивлены, узнав, что леди Алисия поселится тут вместе с Меган. Она застала нас врасплох, ведь мы-то думали, что леди Алисия находится в Бате.

— Ты хочешь сказать, находилась — до тех пор, пока я не уехал в Брант-Холл? — сухо перебил его граф, имея в виду свое поместье в Вустершире. Чарльзу многое было известно об отношениях графа и его жены, поэтому господин не считал нужным что-то скрывать от секретаря. — Можешь мне поверить, — добавил Джастин, — я не меньше твоего был удивлен.

— Да я едва не упал, когда она явилась сюда, потребовала карету и сообщила, что желает самолично навестить тебя в ирландском поместье. Я впервые в жизни видел ее в роли преданной жены, — проговорил Стэнтон.

Джастин ухмыльнулся.

— Я тоже, — кивнул он.

Чарльз решил, что не стоит и дальше злить хозяина разговорами о леди Алисии, поэтому сменил тему:

— А что ты думаешь о своей воспитаннице, Джастин?

Граф бросил на секретаря внимательный взгляд, но лицо Чарльза оставалось невозмутимым.

— Она красавица, — ответил граф.

Стэнтон приблизился к его креслу и встал так, чтобы тень от спинки упала на его лицо.

— Да уж, — усмехнулся Стэнтон. — Как только леди Алисия привезла ее сюда, дом тут же наполнился ее воздыхателями… Малютка Меган умеет привлекать к себе внимание.

— Неужели?

— Ну да! Все за ней просто хвостом ходят! И не только молокососы, но даже Айвор и Резеник! — воскликнул Чарльз.

— Ты хочешь сказать, что Резеник и Айвор ухаживали за Меган? Ну, думаю, они просто развлекались. — Резеник и Айвор были самыми известными лондонскими ловеласами. Граф Резеник был сорокалетним бездетным вдовцом, лорд Айвор — чуть помоложе графа, тридцати с небольшим лет, — никогда не был женат. Оба считались знатоками женской красоты. Джастин несколько раз дрался на дуэли с каждым из них, защищая какую-нибудь красотку.

Стэнтон покачал головой: