А если это любовь - Alexandrine Younger

— Напротив. Делаю разумные выводы, бать, — Космос невозмутимо сел на переднее сидение, выставляя длиннющие ноги на асфальт. — Математику с физикой лихо спихнул, мозг не подвел, а вот с остальным — с грехом на пополам. Не получается из меня пытливого Ломоносова, хоть тресни. Обоз застрял на мутном перегоне!

— Зачем же быть Ломоносовым? Я прошу тебя быть Холмогоровым! Холмогоровым! — Юрий Ростиславович не удержался, повышая голос, особенно раздражаясь из-за того, что сын говорит фразами Ады, которая всю жизнь играла в русскую драматическую театральную школу, полную реализма. — И не говори её речами! Если бы не этот физфак, то я бы с твоей матерью и не встретился. Благодарить должен, а сам?

— Сказать, пап, что маме твоя астрофизика тоже не лыбилась? — напоминание о матери будило тревожную тему, умеющую рассорить Космоса с отцом в пух и прах. — Хвостиком вильнула, а вкалывала полжизни на мэнээса! Бросила, не выдержала.

— Мама бы не хотела, чтобы ты балду валял, — профессор бросил в игру последний козырь, запоздало осознавая, что этот кон Кос выиграет. — Тебе это надо?

— А я и не буду, — Космос припомнил первую идею о желаемой работе, пришедшуюся ему по вкусу. — Вон, на курсы барменов пойду, а потом стану в «Интуристе» подниматься. Дело!

— Подносы таскать хочешь? — Космос все больше и больше удивлял отца, и Юрий Ростиславович не знал, на какую орбиту залетит его бровь в следующую секунду. — Ничего лучше выкинуть не мог!

— Поживём, увидим! — Космос понимал, что ещё немного, и отец разразиться громом, и поэтому необходимо сваливать. Быстро! — Ладно, пап, не беспокойся. Я к Пчёлкиным пойду, давно не виделся…

Кос выскочил из машины, быстро распрямляя брюки и поправляя темно-русую шевелюру. Скорым шагом, парень направился в сторону метро, оставляя озадаченного отца наедине с любимым автомобилем.

В отличие от Космоса «Волга» ещё не расстраивала Юрия Ростиславовича поломками и внезапными перепадами настроения.

— Сын, — Холмогоров-младший обернулся на клич отца-академика, догнавшего его на машине, надеясь услышать в свой адрес какое-нибудь ругательство, но его ожидания были обмануты, — а как же армия? Каким же мне тебя с Афгана привезут?

— Тут уж и без МГУ обойдемся, правда? А уж если попаду, так попаду… — Космос ускорил шаг, нащупывая в кармане жетон на метро. Так и недалеко спустить друг на друга всю псарню за все хорошее и плохое, но родитель у него один, и, положа руку на сердце, хватит ему на сегодня развлечений. Для этого у старика есть драгоценная Пиява, греющая косточки где-то в Крыму. — Пока, папк, до вечера!..

Лето 86-го. Неразлучники

Отгремел шумный выпускной Вити Пчёлкина, и педсостав школы номер сто сорок с придыханием открестился от рыжеволосого прогульщика. О том, кто десять лет доводил учителей до нервного припадка, напоминали теперь лишь красная лента с гордой надписью «выпускник» и чёрно-белая фотокарточка, сделанная на «Полароид» Космоса.

С рамки, стоящей на лакированной стенке, смотрели четыре парня лет семнадцати и девушка чуть помладше. На юных чистых лицах лучезарные улыбки, а прямые взгляды бесстрашно смотрят вперёд. Им больше не грозило возвращение за школьную парту, а учебники, пестрившие портретами вождя мирового пролетариата, больше не понадобятся.

— В добрый путь, молодые строители коммунизма! Вперёд, к новым успехам в труде! — проскандировал агитационный постулат седовласый директор школы, проводивший во взрослую жизнь не одно поколение учеников, а Космос, недолго думая, обронил заготовленную фразу:

— На свободу с чистой совестью!

Последний ряд актового зала дружно взорвался смехом, а Кос ловил обречённый взгляд отца-академика, приглашенного на выпускной вечер не только в качестве благодарного родителя, но и почётного гостя от АН СССР.