Шалунья - Софи Ларк

Она режет свой базилик на все более мелкие кусочки, пока он не превращается в зеленое конфетти.

— Эй, — говорю я и жду, пока она посмотрит на меня. — Прости. Это было дерьмово — спрашивать вот так, когда я уже знал ответ.

Блейк вздыхает, сдуваясь, как воздушный шарик. — Все в порядке.

Она смотрит на спину Эйприл. Эйприл очень долго возится со сковородой с креветками, возможно, специально.

— Спасибо, — тихо говорит Блейк. — За то, что привел меня сюда. Я смотрела ее видео, как она готовит все эти экзотические ингредиенты, о которых я никогда не слышала. Эйприл так хорошо описывала их, как они пахнут, какие они на вкус. Я никогда не пробовала авокадо или кинзу. Думаю, мне было двадцать, когда я впервые попробовала стейк.

Ее глаза огромны и голодны на лице в форме сердца.

В моей голове мелькает картинка, как хозяйка обеда в седьмом классе сообщает мне, что баланс моего счета — 22 доллара, и я не могу больше ничего брать, пока он не будет оплачен. Стыд освещал мое лицо, пока я шел к очереди, чтобы вернуть свой пустой поднос…

— Раньше я представляла, что когда-нибудь у меня будет такая кухня, как эта, — Блейк оглядывает двойной холодильник, вытяжку из нержавеющей стали, свисающие ряды медных кастрюль. — Где я могла бы готовить все, что захочу.

— А какая у вас сейчас кухня?

— Хорошая. Но не такая хорошая, как эта.

— А какая кухня твоей мечты?

— Я хочу замок, — сразу же говорит она. — Настоящий замок, снаружи обваливающийся, внутри современный.

Я смеюсь. — Никто не упрекнет тебя в мелкотемье.

— Ты сказал "кухня моей мечты". — Блейк невозмутим. — Если я мечтаю, то мечтаю по-крупному.

Эйприл выключает воду и сушит руки на полотенце.

— Момент истины, — объявляет она.

Она показывает нам, как закручивать воду ложкой, а затем опускать разбитое яйцо прямо в бурлящий водоворот.

Блейк делает это идеально, с первой попытки.

— Я же говорила. — подмигивает она.

Я твердо намерен приготовить лучшее яйцо-пашот, которое когда-либо видела эта кухня. Я превращаю воду в кипящее торнадо и бросаю яйцо. Оно тут же распадается на части.

— Ну, блин.

— Попробуй еще раз, — говорит Эйприл. — С меньшей энергией.

Мое второе яйцо достаточно приемлемо, чтобы занять свое место на стопке жареного риса.

Блейк ставит свою тарелку рядом с моей, посыпая ободок конфетти из базилика.

— Гарнир тебя не спасет, — предупреждаю я.

— И твой банкролл тоже, — возражает Блейк. — Ты уже вложил деньги в ресторан Эйприл.

Эйприл хихикает. — Правильно, Рамзес — абсолютно беспристрастный судья здесь.

Мы смотрим с широко раскрытыми глазами, пока она пробует наши блюда. Эйприл точно знает, как это делается, ведь она сама была участницей шоу "Железный шеф" не менее четырех раз.

Она разрезает яйцо Блейк. Желток вытекает на рис, насыщенный, как жидкое золото. Мое яйцо разваливается на две половинки, твердые насквозь.

— Не очень хороший знак, — замечает Блейк.

— Это еще не конец.

Эйприл откусывает кусочек моего риса без пережаренного яйца. Она медленно жует.

— Ну?

— Подожди. — Она берет вилку риса Блейк.

Я никогда не ждал так долго, пока кто-то проглотит.

— Прости, Рамзес, — говорит она. — Даже близко нет.

Блейк слишком сильно смеется. Они с Эйприл обмениваются рукопожатием, которое создает впечатление, что они были друзьями все это время. Что, черт возьми, происходит?

Я беру вилку, откусываю от риса Блейк, а потом от своего.

Черт. Так-то лучше.

Вместо этого я поворачиваюсь к Эйприл. — Я сделал все так, как ты сказала!

— Ты должен попробовать его на вкус, пока приправляешь, — впервые сообщает мне Эйприл.

Я съедаю еще один кусочек риса Блейк, потом еще пару. Он слаще, острее и соленее, чем мой. Яйцо тоже вкуснее.

Блейк забирает свою тарелку. — Проигравший ест свою дерьмовую еду.