Гнилое яблоко - Литтмегалина (2020)

В следующий момент я осознал, что никаких ругательств мира не будет для меня достаточно, потому что мне на макушку упала капля дождя. Хотя в этот «подпол» реальности не проникали лучи солнца, сюда прекрасно просачивалась дождевая вода. Да сколько можно лить? Что за паршивое лето, полное дождей.

(что за паскудная жизнь, полная разной хуйни)

Капли вспыхивали, проникая сквозь шныряющие среди деревьев призрачные тела. С усилением дождя четко обрисовались серебристые, состоящие из сверкающих капель силуэты. Стоило мне задеть один, как мою голову заполняли видения людей, которых я никогда не знал, и вещей, которыми никогда не владел.

Теперь я убедился, что вокруг меня многолюдно, как в столичном парке в праздничный день. В Рарехе парка не было… то ли по причине малых размеров городишки, то ли потому, что его жителям не хотелось гулять и уж тем более не хотелось праздников.

(фото центральной улицы Рареха. Призраки, выстроившиеся вдоль домов, как фонарные столбы. Круглый след от кофейной кружки в центре снимка, и в нем заперты все мои мысли)

Уставшая рука ныла. Я сунул идола под мышку. Весьма непочтительно, но, извините, я не разделяю вашей веры.

_____ ________________________ _______________ ______________ ______________________ _________________________ ___________________

Прошло сколько-то времени, а я прошел сколько-то шагов, не имея представления о количестве ни первого, ни второго. Неопределенность – это хуже всего. Ею можно пытать. Имеют ли мои бесцельные перемещения вообще хоть какой-то смысл?

(тогда как насчет сдохнуть?)

(о да, это неплохая мотивация)

Как долго я нахожусь в Долине? Три дня? Неделю? Две? Хотел бы я знать, какой сейчас день. Это внесло бы хоть какую-то ясность. Стоило мне подумать об этом, как чье-то лицо с широко раскрытым ртом зыркнуло в мое. Оно было совершенно реально, с его жесткими как проволока ресницами, каплями пота и порами, похожи на маленькие проколы. Я отшатнулся, и чей-то возглас пролетел, обвивая ветки: «Двадцать второе августа». Возглас человека, который ждал этого дня так долго, может быть, целую жизнь.

Вдалеке среди деревьев расцвели желтые огненные цветы. Я остановился, наблюдая их издалека, с крепнущим убеждением, что Белая Женщина водит меня по маячкам. Ритуал был готов начаться. Я же не был уверен, что когда-нибудь буду готов к его началу.

Все же я устремился к огням. Что еще мне оставалось делать?

_______________________ _____________________ _______________________________ ______________ _________________ ___________

Я двигался сквозь два дня одновременно. По крайней мере один из них датировался двадцать вторым августа. Парадоксально, но, закрывая глаза, я видел Долину, освещенную мягким, нежным светом летнего дня. Стоило мне открыть глаза, меня ослепляла темнота. Тогда я просто зажмурился и наконец-то вернул себе зрение.

Дождь прекратился. Заметно потеплело, и дрожал я уже больше от нервного напряжения, чем от холода. Сознание периодически проваливалось в пустоты, но вес божка в руках возвращал меня в реальность. Он становился все тяжелее. Разъедал мою кожу, извивался под пальцами. Я винил его за заполонившие мое воображение страшные картины: кровь текла, как грязная вода, и имела не большую, чем грязь, ценность; боль, разная и в то же время ужасающе одинаковая, будничная и частая. Мужчины, дети, кричащие женщины – люди разных эпох, пусть не более настоящие, чем фигурки, вырезанные из бумаги, но зато в количестве, поражающем воображение. Сменяющие друг друга истязания. Как же я устал… не могу больше пропускать этот мутный поток сквозь свой мозг…