Иностранный русский - Татьяна Шахматова (2018)

У меня уже полгода никого не было. Никого, с тех пор как ушла Марго. Первые три месяца после того, как моя девушка бросила меня, хотелось только одного: поговорить, обсудить наше расставание, понять. Однако Марго оказалась из тех, кто не любит ничего усложнять. Она разлюбила, и этого ей было достаточно.

Мне же еще долго не хватало всего подряд. То все женщины казались удачно замаскированными спецрычагами дьявола, который руководит этим миром с помощью своих исчадий ада. То я думал о собственной никчемности и виновности.

Марго серьезно расщепила меня, как разделяет неустойчивый сплав химическая реакция. Она ушла, а элементы сплава начали бродить, окисляться и тухнуть в хаотичном и неразборчивом поиске, куда бы пристроить свои свободные валентности. Какой фигней я только не перестрадал за эти полгода. От звонков ей на работу до «случайных» встреч. Я даже изменил ей пару раз ужасно по-дурацки.

Но постепенно все как-то улеглось. Первым сигналом того, что из мрачного круговорота любовной меланхолии меня снова выплюнуло на прямую солнечную дорогу, стали мысли об Ольге. Мне нравилось защищать ее от сладострастно томящегося Билала. Это было очень по-мужски и даже немного кинематографично. Ольга сама как будто героиня французского кино: хрупкая, нежная, на тонких каблучках, с узким пояском на узкой талии. И, возможно, меня немного расстраивает, что у Ольги есть жених.

Снова появились игры. Каролина смотрела оценивающе, иногда она томно прикрывала веки, когда говорила со мной, но это был лишь непроизвольный сигнал. Никаких действий она не совершала. Я же делал вид, что ничего не замечаю, но двусмысленность моего положения на кафедре волновала. Иногда мне даже казалось, что вся история с включением меня в грант не столько имеет отношение к кворуму, сколько ко всем этим укрощенным взглядам и прерванным мыслям. Скорее всего, это было неправдой, Каролине нужна моя лояльность, зато игра поднимала порушенную Марго самооценку, и я участвовал. Была еще Зарина Андреевна. В отличие от Каролины в ней не было ни азарта, ни энергии женственности. Один только хищный интерес. Ее бледные водянистые глаза загорались похотливым блеском, когда она видела симпатичного, с ее точки зрения, парня, я оказался ей по вкусу.

Но девушка из салона связи отличалась от филологических дам. Она посмотрела тем глубоким доверчивым взглядом, который обещает все земные блаженства и в качестве бонуса слияние с космической звездной далью. Ниже лица я старался не смотреть, хотя несколько раз все же опустил глаза и убедился на сто процентов – лифчика точно не было.

Я объяснил ей, что мне нужна самая простая «Нокия», что бюджет мой скуден и что яблочник со стажем, вроде меня, не станет смотреть смартфон за четыре тысячи рублей. Или все, или ничего. Я чувствовал, что глупо рисуюсь, но Остапа уже несло. Заявил, что недорогая труба нужна только до зарплаты. Плетение словес призвано было унять мой вдруг разогнавшийся пульс, но не тут-то было. Пока мы топтались возле стенда, я успел рассказать, как невзлюбил меня мой единственный сожитель, кот Филипп, который сумел отрастить не только задницу, но и репутацию таких размеров, что собственная хозяйка летает с ним на свидание через пол-Европы, и что именно этот зверь погубил мой новый айфон. Девушка смеялась и слегка запрокидывала голову назад, показывая белоснежную шею с нежной сетью голубоватых вен. Я чувствовал себя вампиром, так хотелось прижаться губами.

«Если бы я был поэтом Фирдоуси, то звал бы вас «пари», – слава богу эту мысль мне все же удалось оставить при себе.

Девушку, кстати, звали так же, как мою воображаемую домохозяйку, супругу иностранца.

– Наталья, прошу вас, вбейте мне свой номер. Хочу начать жизнь с чистого телефонного справочника, – наглел я.

– Так вы же старый номер хотите восстановить. У вас все номера сохранятся, – посмеивалась Наталья, показывая жемчужные зубы.

– Увы и ах! Мои номера хранились в памяти телефона.