Мухи - Максим Кабир (2021)

Однажды дядя Альберт сказал, что есть пары, созданные друг для друга, как детали пазла или половинки амулета. Но не всем дано повстречать свою половину, хотя судьба всегда предоставляет шанс. Мы проходим мимо тех самых в гуще прохожих, на улице, мы держим под руку жен или мужей, но что-то ощущаем – мимолетное, смутное. Сердце екает, мы идем своей дорогой, выбираем свой вариант будущего. И тропы не соединяются.

«Вот бы понять, – размечталась она. – Вот бы знать точно».

Солнце озаряло подъезд, изолируя темноту в длинных тамбурах. Позади Саши, на площадке между этажами, стояли люди. Настоящее столпотворение для их подъезда.

Фигуры отражались в велосипедном зеркале. Лучи подсвечивали их со спины и не позволяли рассмотреть лица. Саша оглянулась – поздороваться.

Площадка была пуста, люди ушли вверх по лестнице. Мелькнул темный рукав. Зашаркали ноги.

«Как быстро они смылись», – поразилась Саша. Она глядела в пролет. Вверх, откуда столетие назад рухнул на бетон художник Виктор Гродт. Вдоль изгибающихся перил проскользнула тень, за ней вторая, третья. Шесть человек гуськом проследовали на последний этаж. И еле слышное шуршание ног было единственным звуком, сопровождающим шествие.

«Разве компании ходят так тихо?»

Ей стало не по себе, неразговорчивая процессия напомнила о похоронах. Соблюдающие почтительную тишину родственники, мужчины, несущие гроб. Ноша затеняет их лица и плечи.

Квартиры на третьем этаже принадлежали официантке Инне и семье с ребятишками-погодками. Мало ли кем могли быть любители молча прохлаждаться в подъезде! Кабельщиками, например. Или уборщиками, которых послали чистить чердак. Под крышей наверняка огромное пространство.

Саша все таращилась в пролет, напрягая слух, и подпрыгнула от неожиданности, услышав голос Ромы:

– Заходи! Дедушка хочет познакомиться.

Она оставила велосипед в тамбуре. Переступила порог.

– Смелее.

Апартаменты краеведа Вещука были зеркальной копией ее квартиры. Саше не доводилось раньше видеть такой домашней библиотеки. Черт, ни в их школе, ни в магазинах «Литера» и «Изба-читальня» не было столько книг. Самодельные полки опоясывали коридор, занимали стену от пола до потолка. Добрых восемь рядов, под завязку заставленных томами. Энциклопедии, учебники, собрания сочинений, старинные манускрипты. При мысли о пыли защекотало в ноздрях.

– Он все это прочел? – шепотом спросила Саша.

– Не удивлюсь.

Саша двинулась по туннелю из книг. Вход в гостиную прикрывала занавеска, нанизанные на нити деревянные кругляши. Бусины защелкали, пропуская.

За письменным столом сидел пожилой мужчина в брюках и клетчатой рубашке. Он скрестил руки на тросточке и улыбался гостье. Стеллажи плавно перетекали из коридора в гостиную. Потрепанные корешки, куда ни глянь. В углу громоздилось инвалидное кресло. Был и компьютер с плоским монитором, и лазерный принтер. Бабушка Зоя называла ноутбук «контютером». Дед Ромы оказался куда просвещеннее.

– Проходите, проходите, – сказал мужчина приятным мягким баритоном. Саша подумала, что в молодости у него не было отбоя от поклонниц. Рослый, плечистый, с насмешливыми живыми глазами на узком лице. Белоснежные волосы лишь впереди подточила лысина, сделала лоб еще выше. Если бы портрет Ромы «состарили» в фотошопе, получился бы вылитый дед.

– Я и забыл, как выглядят прелестные юные леди. Вы даже симпатичнее, чем описывал Роман.

– Спасибо, – смутилась Саша.

– Немедленно присаживайтесь. Внук!

Рома освободил стул от кипы журналов. Саша послушно села.

– Георгий Анатольевич, – представился сосед. – К вашим услугам. Чай? Кофе?

– Мы выпили столько чая на пляже! Больше не влезет.

Мужчина покивал, рассматривая ее с явным удовольствием.

– Живете на втором этаже?

– Да. В квартире вашей знакомой…