Беспокойное лето 1927 - Билл Брайсон (2013)

Никому другому не удавалось так мало делать на посту президента. Калвин Кулидж не занимался ровным счетом ничем, помимо своих самых необходимых обязанностей. В остальном он предавался «мрачному, целеустремленному, активному бездействию», как выразился журналист Уолтер Липманн. Он даже отказался открывать Национальную неделю образования в 1927 году на том основании, что ее не обязательно открывать президенту. В недавнее время было высказано мнение, что президент на самом деле был более благоразумным и энергичным, чем принято считать. Возможно, так и было. Во всяком случае, годы его президентства пришлись на расцвет экономики, и он не мешал ей процветать.

Сознательное отстранение от деятельности вряд ли можно назвать такой уж хорошей политикой, но в большинстве случаев оно срабатывало. Поскольку рынки постоянно были на подъеме, ему и не нужно было ничего делать, разве что не вставать им поперек пути. Под снисходительным присмотром Кулиджа фондовый рынок на Уолл-стрит вырос почти в два с половиной раза. Неудивительно, что экономический успех способствовал популярности Кулиджа. Как в 1927 году писал газетчик Генри Л. Стоппард: «Он придает всей нации глубокую уверенность в том, что все в стране будет хорошо, покуда в Белом доме находится он». Та эпоха даже получила название «Процветание Кулиджа», как будто бы это был его личный дар нации.

Кроме того, Кулидж был человеком непогрешимым и абсолютно честным. Эти качества казались тем более достойными по мере того, как становились явными грехи предыдущей администрации Гардинга. На протяжении почти всего десятилетия огромное внимание было приковано к «Скандалу Типот-Доум» и другим аферам; по крайней мере в 1927 году они были у всех на слуху. 6 июля Альберт Фолл и один из мошенников-«нефтепромышленников», Эдвард Л. Дохени, наконец-то предстали перед судом в Вашингтоне по обвинению во взяточничестве.

В ходе процесса Дохени оправдали. Его партнер Гарри Синклер в 1927 году тоже предстал перед судом, и его тоже могли бы оправдать, если бы он не поступил совершенно по-идиотски и не нанял двенадцать детективов из агентства Уильяма Бернса, чтобы подкупить каждого из присяжных, шантажировать их или иным образом повлиять на их решение. По обвинению в коррупции Синклера оправдали, но он получил шесть с половиной месяцев тюремного заключения за попытку подкупа и шантажа присяжных. Также его приговорили на три месяца за неуважение к суду за отказ отвечать на вопросы сенатского комитета, расследующего скандал с продажей нефтяных участков. Но если бы кто-нибудь захотел сделать Синклера примером того, как мошенник и обманщик никогда не добивается благополучия, то пример бы этот был крайне неудачным. После недолгого тюремного заключения он превратил свою компанию «Синклер-Ойл» в одну из крупнейших нефтяных компаний и сколотил огромное состояние, поставляя химические продукты войскам во время Второй мировой войны. Кроме того он стал владельцем бейсбольной команды «Браунз» из Сент-Луиса и, согласно восторженной статье в «Американском словаре национальных биографий», «одним из самых уважаемых деловых лидеров Соединенных Штатов». На момент его смерти в 1956 году общая стоимость его компаний составляла 700 миллионов долларов.