Дикие розы - Ханна Хауэлл (1997)

На миг у Харригана шевельнулась мысль разоружить Джошуа и тем самым круто изменить ход событий, однако ему хватило одного взгляда на парня, чтобы передумать: тот с него буквально глаз не сводил. Его расслабленная, ленивая поза никого не могла обмануть. Харриган знал: не успеет он сделать и пары шагов, как Джошуа поставит его перед выбором – либо получить пулю, либо отступить назад. Ему вдруг стало любопытно, каким образом эти две дамочки сумели добиться преданности этого сурового парня.

Когда Луиза и Элла сели на лошадей, Харриган невольно улыбнулся: дамы не заметили, что юбки их в нарушение всех приличий задрались слишком высоко, выставив на всеобщее обозрение стройные, туго обтянутые чулками ножки чуть выше колен. Все еще улыбаясь, Махони поднял глаза и наткнулся на взгляд Эллы. Девушка смотрела с вызовом, и он счел даже забавным во всей этой далеко не веселой ситуации, что даже не попыталась исправить положение, хотя прекрасно знала, куда он смотрит.

Элла и ее бесстрашные освободители отправились в путь, и Харриган перевел взгляд на машиниста. Тот смотрел на него так, словно видел нечто омерзительное. С усилием подавив вспыхнувшее было раздражение, Махони ровным голосом поинтересовался:

– Далеко до ближайшего города?

– Примерно час пути, – коротко бросил в ответ машинист, обтер руки о промасленные штаны и зашагал к паровозу.

– А поезд там останавливается? – уточнил в удаляющуюся спину Харриган, с трудом удержавшись от возмущения по поводу столь вызывающего пренебрежения к собственной персоне.

– Угу.

Харриган заложил руки за спину и изо всех сил стиснул кулаки, а машинист тем временем взобрался по лесенке на паровоз и, обернувшись, уставился на него сверху.

– Мне необходимо знать, сколько там стоит поезд, чтобы вычислить, хватит ли времени вернуть беглянку и продолжить путь, или лучше перехватить на следующей станции.

Машинист повернулся к нему спиной и, шагнув в кабину, проворчал:

– Вам-то что за дело, где и сколько мы простоим? На ближайшей станции я ссажу вас с поезда, и добирайтесь дальше как знаете.

– Вы не имеете права! Я заплатил за три места.

– Я могу делать в своем поезде все, что считаю нужным, черт возьми! Многие пассажиры жаловались на то, как вы обращались с этой маленькой леди, мистер. А теперь мы оказались под дулами ружей. От вас одни неприятности, мистер, а мне неприятности не нужны!

– Я никому оружием не угрожал.

– Так что с того? Эти парни вынуждены были так поступить из-за вас.

– Власти, уверен, посмотрят на это иначе.

Харриган, конечно, не собирался никуда обращаться, но машинисту об этом знать необязательно.

– Можете жаловаться кому угодно: любому судье я скажу, что девчушка вдруг передумала возвращаться на восток, вот я и дал ей возможность сойти с поезда. А сейчас потрудитесь вернуться в вагон, если не хотите топать пешком до ближайшей станции.

Харриган чертыхнулся и заторопился к своему вагону, и едва они с Джорджем успели вскочить на подножку, как поезд дернулся и со скрежетом тронулся с места. Добравшись до своего места и узрев болтавшиеся на ручке сиденья наручники, Харриган опять выругался и устало опустился в кресло. Заметив выражение лица Джорджа, Махони потер виски, безуспешно пытаясь унять тупую головную боль, и подумал, что партнер, конечно, будет и дальше с ним сотрудничать, но сейчас они оба ненавидели работу, для которой их наняли.

– Зря я не принял во внимание слова Эллы насчет тетушки, – проворчал Харриган, пытаясь взять себя в руки.

– Так это ее тетка? – изумился Джордж, удивленно взглянув на партнера.

– Да, Луиза Карсон собственной персоной – позор семейства Карсон в Филадельфии и, если верить словам помощника шерифа, то и всего Вайоминга тоже.

К бледным щекам Джорджа прилила кровь:

– Да уж, дамочка еще та.