Любовь и война. Великая сага. Книга 2 - Джон Джейкс (1984)

Снизу снова послышался смех, что-то неразборчиво сказала Гус. В ее голосе звучал гнев. Потом раздался звук удара. Гус выкрикнула что-то резкое, но второй удар заставил ее замолчать. Чарльз почти физически ощутил этот удар.

С трудом сдерживая ярость, он осторожно встал, надеясь, что не заскрипят половицы, и едва не ударился головой о балку потолка. Стянув перчатки, подышал на пальцы, сгибая и разгибая одеревеневшие пальцы. Потом расстегнул старую фермерскую куртку и достал из кобуры заряженный кольт.

Подойдя к лестнице, он начал медленно спускаться, останавливаясь на каждой ступеньке. Уже внизу пришлось потратить полминуты на то, что повернуть ручку. К счастью, дверь открылась бесшумно, и он выскользнул в теплый коридор.

Из кухни справа раздавались голоса, теперь звучавшие вполне отчетливо.

– Давно хотел спросить у тебя, Бад. У тебя женщина-то уже была?

– Нет, сержант, – ответил совсем молодой голос.

– Ну, мальчик мой, это мы сейчас быстро исправим, – хрипло усмехнулся первый говоривший.

Чарльз двинулся вперед, к кухне, прижимаясь спиной к стене.

– Ты когда-нибудь видел сиськи пышнее, чем эти, а, Бад?

– Нет, сэр.

– Хочешь взглянуть на них, пока мы не устроили тут настоящее веселье?

– О да! Еще как хочу, сэр! Сидите смирно, мисси…

– Убери от меня руки! – Чарльз был уже в ярде от двери, когда Гус выкрикнула это.

– Но-но, потише, мисси. Мне совсем не хочется наставить синяков такой славной маленькой южаночке, я просто собираюсь расстегнуть платье, чтобы посмотреть на эти пухленькие яблочки…

Дверь с треском распахнулась, и в кухню ворвался Чарльз с револьвером в руке. Так и есть – янки. Оба в штатском, значит разведчики, как и он.

Первым увидел его тот, что сидел ближе, – молодой голубоглазый парень со светлым пушком над верхней губой.

– Сержант! – закричал он.

Второй янки закрывал от Чарльза Гус, которая, очевидно, сидела перед ним на стуле. Плохо понимая, что делает, Чарльз резко шагнул вправо, чтобы увидеть, все ли с ней в порядке, тем самым совершив большую ошибку.

– Гус, ты…

И только тогда он увидел то, чего не заметил раньше: седельный пистолет за поясом белобрысого. Парень выхватил его, но Чарльз успел упасть на одно колено, и оба выстрела прозвучали одновременно.

Его спасло буквально чудо – пуля просвистела прямо над головой. А его собственная влетела в открытый рот янки и пробила череп насквозь, разметав по кухне осколки костей и забрызгав стену ошметками мозгов. Гус закричала. Парень рухнул спиной на плиту, сержант смотрел на него вытаращив глаза, а потом уставился на Чарльза, который все еще стоял на одном колене с дымящимся кольтом в руке.

От испуга янки замешкался, а когда схватился за висевший на ремне револьвер, то понял, что выстрелить уже не успеет. Обмочившись от страха, он попытался выскочить в заднюю дверь.

Чарльз бросился вперед, к стулу, где сидела Гус, и прицелился ему в спину:

– А ну, стой, ты, кусок дерьма!

Он нажал на курок, но Гус успела дернуть его за рукав, и пуля прошла ниже, попав сержанту в левую ногу. Тот с визгом прыгнул в дверь, которую успел открыть за мгновение до этого, поскользнувшись, упал на живот и съехал с крыльца, оставляя на обледеневших ступенях кровавые следы.

– Я должен прикончить его…

– Чарльз!

Бледная как мел, Гус сжала его руку, всмотрелась в его лицо, и то, что она там увидела, ей совсем не понравилось. В глазах Чарльза горел бешеный огонь и неистовое желание убивать.

– Чарльз, со мной все в порядке. Отпусти его.

– Но он может…

Они услышали, как заржала лошадь, внезапно почувствовав седока. Потом по дороге застучали копыта. Бос и Вашингтон что-то кричали из сарая. Чарльз медленно опустил кольт и положил его на стол, дрожа всем телом.