Вадбольский 3 - Юрий Никитин (2025)

— Охраняют подходы к дому, — ответил Иван сурово. — Час назад приходили от Шершня. Дали нам сутки, чтобы освободить помещение и передать им все секреты зелья, что производим.

— Как кстати, — сказал я озадаченно, — а я ехал сказать, что завтра начнем переезд в новое помещение.

Иван спросил хмуро:

— Так вы уже знаете?

— Про ультиматум Шершня? — уточнил я. — Нет, у нас вдруг вот так появился огромный дом ближе к центру. Господь Бог нас любит, мы хорошие. А насчёт Шершня… Не спешите, утро вечера мудренее.

Мата Хари давно вычислила штаб-квартиру Шершня, а теперь в том районе постоянно летает кругами третий дрон, который больше похож на воротник моей рубашки, чем на бабочку, как я его называю.

Благодаря размерам, он в стелс-режиме прошмыгивал в раскрытые форточки, сканировал и передавал все сведения Мате Хари, та часть обрабатывала сама, часть сбрасывала в зеттафлопник. Я уже точно знаю где что лежит и как стоит, в первую очередь запомнил количество охраны, их местоположение, и чем вооружены.

Надо сказать, Шершень оборудовал себе место в самом центре своих владений, а сам дом больше похож на крепость. Массивный, трехэтажный, окна первого этажа забраны решетками из толстых металлических прутьев, второй этаж прикрыт ставнями из толстых досок, лишь на третьем окна без заграждений, но плотно закрыты: снаружи холодно и мерзко.

Днём охрана только у входа в квартал, а ночью ещё и по человеку у двух складов, хотя под товары отданы четыре просторных сарая. Плюс один охранник обычно дежурит на ступеньках крыльца здания, где на третьем этаже располагается сам Шершень.

Я собрал всю гвардию, их у меня пятеро, Василий хотел было кого-то оставить на страже, я отмахнулся.

— Нам же дали время до завтрашнего дня?.. Уверен, завтра и будут решать, что с нами делать.

— А что будем делать мы?

— Вот сейчас и распланируем, — ответил я.

На самом деле распланировал уже давно, осталось только рассказать что и как сделаем. Все сгрудились у стола, где я на листке бумаги нарисовал дом Шершня, посты охраны, склады, жильё для охранников, а также стрелками наметил, откуда и как подходить.

— Сначала я…

Василий тут же возразил:

— Почему? Мы все воевали, у нас опыт…

Я прервал:

— Будь у нас армия, я бы сидел на высоком холме и смотрел, как полки и дивизии идут в атаку. Но у нас не армия, пока что. Я зайду первым, а вы только по сигналу.

Они переглянулись, Василий спросил угрюмо:

— Что за сигнал?

Я сдвинул плечами.

— Не знаю пока. Либо там начнется пожар, либо из ворот выскочат с весёлыми криками «Нас убивают, спасите!»

Он усмехнулся, в глазах скепсис, но сказал коротко:

— Вы командир.

— Сам удивляюсь, — ответил я. — Я — и командир?.. Где Иван?.. Иван, командир зовет!

Слово «командир» они понимают лучше, чем «барин» или «его благородие». Пока искали Ивана, я прокручивал в мозгу новый вариант, как одним элегантным движением избавиться от этого грёбаного чиновника по попечительству, а также от этой петербургской семьи Вадбольских, даже не представляю, чего хотят на самом деле. Капиталами не владею, чтобы наложить лапу, да и вроде бы он может только контролировать мои расходы, как несовершеннолетнего, но не в его власти взять из моих денег ни рубля… Хотя это напрямую не может, но в законах всегда найдутся лазейки, к тому же есть возможность нанять изворотливых юристов. Если ещё не нанял.

Иван бегом прибежал со двора, в руке гаечный ключ, явно возился с нашим стареньким автомобилем.

— Ваше благородие?

— Иван, — сказал я, — готовь бандероль для моих родителей. А я напишу им очень убедительное письмо.

Вряд ли им захочется покидать своё насиженное место, пусть и уже почти разрушенное временем, но оба полагают, что их век тоже заканчивается, так что всё путём, ничего менять не нужно.