За решеткой - Никки Джеймс

Взгляд Бишопа не отрывался от меня, наши глаза встретились. Задержались. Между нами что-то пронеслось, но у меня не было времени изучать или анализировать. Больше ничего не было сказано. Вмешательство вырвало нас из этого маленького дружелюбного пузыря, и я готов был напинать себе за то, что так затерялся в разговоре и забыл про свои обязанности.

Я пронесся по коридору, проверяя каждое окошко. Никто не пошевелился в то время, пока я говорил с Бишопом. Ряд был тихим и сонным. Скоро доставят завтрак, и мир внутри 12 корпуса снова оживет.

Мне казалось, будто в последний час я перенесся на иную грань существования. Там не было стальных дверей, замков и цепей, решеток или заборов с колючей проволокой. Были лишь мы двое и глубинное ощущение в груди, которое я не готов был признавать.

Спеша закончить пересчет, я знал, что никакая чистка не прогонит Бишопа из моего организма. За последний час он глубоко пустил корни. Дальше можно было двигаться только вперед и надеяться, что я избрал верный путь.

Глава 8

Вернувшись домой утром, я бухнулся на диван и уткнулся лицом в ладони, снова и снова прокручивая весь разговор с Бишопом. Каждая деталь застряла в моей голове вместе со всеми реакциями и интонациями его голоса. А также с крохотными намеками на эмоции на его лице, особенно когда он обсуждал свои любимые книги и говорил о своей бабушке.

У меня имелась сотня вопросов и столько же отговорок, чтобы их не озвучивать. Я впервые за свою карьеру привязался к заключенному и не знал, то ли быть в ужасе, то ли просто поддаться этому.

И еще эти запретные извивающиеся лозы чувств, растущие в моей груди. Я изо всех сил старался не смотреть на них в упор, потому что...

Мой телефон завибрировал на журнальном столике.

Вслепую потянувшись к нему, я поднял его над лицом и открыл сообщение. Моя кровь похолодела, когда я увидел, что это от Трэвиса, моего бывшего. От парня, с которым я расстался больше года назад, но он все никак не мог смириться, что между нами все кончено.

Трэвис: Ты переехал в Техас? Какого хрена? Почему я только что услышал об этом? Когда ты уехал? Почему не позвонил?

Телефон завибрировал в моих руках прежде, чем я успел переварить наплыв вопросов и решить, как ответить.

Трэвис:ОТСЕК СМЕРТНИКОВ? Тебя жизнь ничему не учит? С ума сошел?

Я отбросил телефон в сторону и услышал, как он свалился на пол, соскользнув с другого края столика. Стиснув переносицу, я постарался выровнять свое дыхание и отбросить тревоги прошлой жизни. Мои давно зажившие травмы заныли от вторжения Трэвиса в мой день. Видимо, и тысячи миль недостаточно.

Я стиснул свой бок, впиваясь пальцами в плоть над шрамом аж до спазма, и старый укол боли пульсировал в ритме моего сердцебиения. Я не мазохист, но время от времени нуждался в напоминании, зачем я сбежал.

Я скатился с дивана и пошел в спальню, чтобы переодеться в одежду для пробежки. Я мысленно слышал проповедующие предостережения Трэвиса о безопасности и статусе открытого гея в правоохранительной системе. Его постоянные мольбы найти другую работу, чтобы он мог спать спокойно, примкнули к общему хору.

Я больше не желал это слышать. Мы снова и снова обсуждали это столько раз, что меня уже тошнило. Я отказывался жить в пузыре уединения просто потому, что был геем.

Мне потребовалось пять миль размеренного бега, чтобы стереть тот голос из мыслей. Пять миль топота по тротуару, чтобы почувствовать себя хоть наполовину человеком. Добравшись домой, я вымотался и весь вспотел. Выходить на пробежку в полуденную техасскую жару было ужасной идеей.

На кухне я жадно напился воды и вытер лоб, после чего направился наверх в душ. Я долго стоял под ледяной водой, затем натянул боксеры и бухнулся в кровать.