Отказ не принимается - Саша Кей

И после обеда, помогая мне снова накинуть шубку, его руки сжимают меня горячо и крепко, заставляя краснеть. А заметив, что один из посетителей заинтересованно меня рассматривает, Воронцов обнимает меня так собственнически, будто я сейчас убегу к этому молодому человеку.

Неловкой тишины в машине нет только благодаря Тимошке, который взахлеб рассказывает, как круто он качался на веревочной лестнице, прямо как настоящий пират. Он постоянно перевешивается с заднего сидения между передними, чтобы водителю было лучше его слышно, и Виктор снова и снова перехватывает его, чтобы он не брякнулся вперед. И каждый раз, когда он задевает мою руку, я вздрагиваю и отодвигаюсь.

Обстановка так накаляется, что как только мы доезжаем до места, я выстреливаю из машины, прежде чем Воронцов успевает открыть мне дверь и подать руку.

Почему-то я думала, что этот самый прием будет в коттедже, но водитель привозит нас к городской квартире, где уже снуют люди из службы кейтеринга, сервируя шведский стол и стойки для напитков.

Навстречу нам вылетает молоденькая встрепанная девушка, может, чуть моложе меня. Наверно, студентка.

— Вы уже вернулись! — в ее голосе слышится заметное облегчение. — Мне как раз пора убегать!

И даже не прощаясь, она сует ноги в ботинки и, схватив дубленку подмышку, пулей вылетает из квартиры.

— Это кто? — очень любопытно, что так довело девчонку.

— Бебиситтер из агентства, — морщится Виктор. — У Екатерины сегодня выходной. Надо было с кем-то оставить Тиль ненадолго.

— Вы не пробовали водить Эстель в сад? — мягко намекаю я. Такой активной девочке явно не хватает возможностей, чтобы потратить энергию. Я Тимку-то стараюсь вымотать, а то он и после садика как заведенный.

— У нее подготовишка, — вздыхает Воронцов, — но они откроются только после праздников.

Словно опасаясь, что я тоже сейчас умчусь, как наемная няня, Виктор перехватывает мои пальцы горячей ладонью и ведет меня в комнату к Тиль.

Тимка застревает по пути, столбом застыв перед башней из фужеров.

Догадываясь о желаниях ребенка, я строго грожу ему пальцем и в ответ получаю настолько невинный взгляд, что уверяюсь в собственных догадках.

Однако Воронцов уверенно буксирует меня дальше, и мне остается только надеяться, что мы с мамой воспитали Тимошку достаточно хорошо.

А вот Тиль, увидев меня с отцом, хорошими манерами не заморачивается и огорошивает меня криком на грани визга.

— Уходи! Ты плохая! Злая-презлая! Ты меня не выгонишь!

Глава 56

Я отшатываюсь и затравленно смотрю на Воронцова.

— Уходи! — выкрикивает Тиль и бросает в мою сторону куклой.

Я в каком-то растерянном ужасе, если такое бывает вообще.

Я уже была плохой у Эстель, когда она обиделась, что я уезжаю, но такое…

Нервно сглатываю.

Похоже, мое появление не только не поможет Воронцову, но и усугубит положение.

— Папа мой! — очередной крик подтверждает мои предположения.

— Мне, наверное, лучше уйти, — выговариваю я с трудом.

Все это не просто неприятно, у меня сердце болезненно сжимается при взгляде на покрасневшее лицо девочки и крупных слезах, дрожащих на ее ресницах.

— Мы с Тимкой сейчас уйдем, — сдаю я назад, не отрывая взгляда от Тиль, которая сгорбилась и раненым зверьком забилась в угол своей принцессиной постели.

— Нет. Подожди, Варя, — металлическим голосом останавливает меня Виктор, и я по тону его понимаю, что он на взводе.

— Виктор Андреевич, — хочу вразумить его, но куда только делся рассудительный мужчина, который успокоился всех, когда Тимка упал с лестницы?

— Подожди, я сказал! — рубит он. Я вижу, что спорить с ним сейчас бесполезно, и молча проглатываю его приказ. — Тиль, изволь объясниться!

Господи! Разве так разговаривают с напуганными детьми? А большого ума, чтобы понять, что ребенок боится, не нужно.

Изволь объясниться? Идиот!