Отказ не принимается - Саша Кей

А Воронцов, слово специально действует мне на нервы, и остается наверху. Интересно, вот директор пришел на работу и обнаружил, что его выселили, он где теперь обретается?

У меня вырывается нервный смешок. Весь день проходит на автомате. Невозможно работать в такой обстановке, хорошо еще, что я не за кассой.

Виктор Андреевич появляется перед нашими взорами незадолго до закрытия магазина.

Выйдя в зал, он прямиком направляется ко мне. Надеюсь, у меня не очень затравленный взгляд. Не хочу с ним разговаривать, а еще мне неловко, будто все вокруг знают, что он мне предложил.

— Варвара, — раскатисто начинает Воронцов и, не удержавшись, добавляет: — Тронь. Ты готова дать мне свой положительный ответ?

— Нет, — отвечаю я, понимая, что попадаю в словесную ловушку.

— Тебе надо еще время, чтобы смириться? — приподнимает он идеальные брови.

— Я уже сказала, что ваше предложение мне не подходит, — как же меня злит, что на наглость босса я вынуждена отвечать предельно корректно.

— И что же тебе мешает? Я не жмот, хорош собой, Эстель тебя ждет.

— Я замужем!

— Не ври, Варвара, — усмехается он. — Я же смотрел твое личное дело.

— У меня гражданский брак! — вру я.

— И давно? — иронично уточняет Воронцов.

— Год! — а что я могу еще сказать.

— Если он на тебе за год не женился, то и не женится. На кой хрен тратить на него время?

— Так и вы не женитесь! — киплю я.

Можно подумать, единственное, что нужно женщине — это штамп в паспорте.

— Зато я компенсирую тебе потраченное, заметь, с удовольствием время.

С удовольствием? Какое самомнение! Даже если не брать в расчет одну маленькую пикантную деталь моей жизни, я что-то не припомню особого восторга от того, как он лапал меня.

— Муж тоже компенсирует.

— Ну да, и поэтому ты, Варвара, горбатишься сменами по двенадцать часов? Что там за компенсация? Стихи? Ромашки?

— Виктор Андреевич, оставим этот разговор, — на выдохе говорю я, чтобы не закричать от его непрошибаемости и бесцеремонности. — Я свой ответ дала, заметьте, отрицательный. И за последние часы ничего не изменилось.

По мере моей короткой тирады, Воронцов хмурится.

Похоже, он всерьез не ожидал отказа.

— Ничего не изменилось, говоришь? — задумчиво произносит он, засовывая руки в карманы распахнутого кашемирового пальто, ценой в несколько моих зарплат. Покачнувшись на пятках, он делает пугающий меня вывод:

— Значит, стоит создать тебе новые условия. Теперь, Варвара, для тебя все изменится.

Глава 4

Очень не нравятся мне слова Воронцова.

Ничего хорошего я от него жду.

В смятении смотрю ему вслед, кусая губы.

— Варя, ты закончила? — окликает меня старшая по залу.

— Один стеллаж остался, я сейчас, — торопливо отзываюсь я.

Она неплохая, но дама с настроением. Не хочется ее злить, а то может поставить мне смены не в секции элитного парфюма, где чек дороже, а в массмаркет. Там, конечно, берут больше, но выгоднее продать один Том Форд, чем пять тушей Мэйбеллин.

— Поторопись, я домой хочу, — ворчит она в ответ, но вроде беззлобно.

Я тоже хочу, хорошо еще, что мама может вечерами забирать Тимошку из сада.

Магазин закрывается в восемь. Пока все расставишь, пока сверишь, пока соберешься… Уже девять. А надо еще в магазин зайти.

Уже подходя к дому, кошусь на супермаркет, светящийся огнями невдалеке.

Нет, не пойду. Иначе, навьючусь как верблюд. Глаза всегда разбегаются: и то надо, и это. А потом по гололеду тащиться с тяжеленными сумками. Завидую тем, кто за рулем. Машина мне бы не помешала. Я и на права сдавала, хотя это было так давно, что кажется в прошлой жизни, но машина мне не по карману. А жаль. Секции, врачи, супермаркет…

Но чего нет, того нет.

Зайду в магазинчик у дома на углу.