Плеймейкер - Пайпер Лоусон

Я оборачиваюсь к своим парням, которые сравнивают татуировки.

— Отдохни завтра. Затем мы вернемся на вторую игру, — говорю я. — И мы будем играть как семья. Они могут быть быстрыми и сильными, но я обещаю тебе, это единственное, чего нет в Лос-Анджелесе. Мы не думаем ни о Кайле, ни о ком другом, кроме парней, которые каждый день приходят на работу в майке «Денвера». Они — наемники. Мы — «Кодиаки».

Раздается хор голосов.

Харлан складывает руки на груди, в его глазах горит тот же решительный огонь.

— А как насчет тебя, Уэйд? Ты готов взять это в Лос-Анджелесе, со своим старым домом?

Мои руки сжимаются в кулаки, а свежие чернила просачиваются в грудь под рубашкой.

— Он всегда был арендованным.

ДЕНВЕР СОВЕРШАЕТ ВПЕЧАТЛЯЮЩЕЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ ВО ВТОРОЙ ИГРЕ ПРОТИВ ЛОС-АНДЖЕЛЕСА

КОДИАКИ БЕРУТ ДВА ОЧКА ПОДРЯД

ЛОС-АНДЖЕЛЕС ВЫРЫВАЕТ ПОБЕДУ НАД ДЕНВЕРОМ В ФИНАЛЕ СО СЧЕТОМ 2:2

Другие новости спорта: бывший тренер «Денвер Кодиакс» объявил о своей отставке.

31

НОВА

Ворчун: Ты можешь прийти.

Игра состоится сегодня, и я бегу по своим делам, когда приходит сообщение от Клэя.

Меня охватывает тревога.

Клэй был нервным всю неделю, каждый момент, когда он не был занят тренировками команды или пресс-конференциями.

Волнительно, что «Кодиаки» могут выиграть конференцию. Это будет новый рекорд для них, и весь город гудит.

Когда я добираюсь до его квартиры, дверь открыта.

Я просовываю голову внутрь.

— Привет? — настороженно спрашиваю я, широко распахивая дверь.

Прохладный зимний свет проникает через открытые окна, делая гостиную бледно-серой.

Спортивная сумка Клэя «Кодиак» стоит рядом с дверью вместе с его парадными туфлями.

Он на кухне, прислонившись к стойке, в черных брюках. Его волосы торчат во все стороны.

На стойке рядом с ним лежит рубашка.

— Вот ты где.

Он поднимает голову, когда видит меня.

— Привет.

Я протягиваю ему рубашку.

— Эта будет хорошо смотреться. Возможно, они захотят, чтобы ты ее надел. Иначе начнутся беспорядки, — поддразниваю я.

Когда я поднимаю ее, то замечаю под ней блокнот.

Он открыт, страницы исписаны наклонным почерком.

Боже. Он его весь исписал.

— Похоже, тебе нужен новый.

— Нет. Мне нужна ты.

Он притягивает меня к себе и упирается лбом в мой лоб.

— Что случилось? — говорю я, стараясь не шуметь.

— Я просто чертовски сильно этого хочу, — признается он.

Я тяжело выдыхаю.

— Я хочу этого для тебя.

Хочу, чтобы у него было все, что он хочет, все, ради чего он так старался.

— В этот раз все по-другому, — пробормотал он. — В каком-то смысле это сложнее.

— Потому что ты уже побеждал, и если ты не победишь, то будешь чувствовать себя разочарованным?

Он нахмурился.

— Мне нужно, чтобы они играли так, как я знаю, они могут. Каждый из них. Если они это сделают, у нас будет шанс.

Мой взгляд останавливается на медведе, нарисованном у него на груди, — мой рисунок, как и у каждого из ребят. Я никогда не привыкну видеть его.

Клэй наклоняется и проводит своими губами по моим. Его вкус напоминает все те острые ощущения, которые я когда-либо испытывала, все те мечты, о которых я осмеливалась мечтать.

Его прикосновение обжигает, но еще больше оно напоминает дом.

— Я люблю тебя, — прошептал он. — Что бы ни случилось сегодня, это не изменится. То, что ты делаешь, ничего не значит по сравнению с тем, с кем ты это делаешь.

Я вдыхаю его. Каждый дюйм этого огромного мужчины, склонившегося надо мной.

— Я тоже тебя люблю, — шепчу я.

На его телефоне звучит сигнал тревоги, разлучая нас.

— Это, должно быть, тренер, — думаю я, сожалея о том, что прервала его, хотя и предвкушаю грядущий день.