Плеймейкер - Пайпер Лоусон

Очевидно, я съел целый пакет «Доритос», пока смотрел реалити-шоу. Телевизор включен на беззвучный режим, а в новостях показывают заголовок о начале сезона. Лос-Анджелес играет свою первую игру сегодня вечером.

За последние десять лет я ни разу не начинал сезон неудачно.

Это должно вызывать чувство освобождения. Вместо этого на меня словно давят стеклянные стены, душат, но я не могу заставить себя отступить.

Я всю жизнь старался быть самым сильным. Самым быстрым. Самым лучшим. А теперь я — ничто.

На углу журнального столика лежит дневник, который Нова сделала мне на прошлое Рождество, — из ткани, с дюжиной моих татуировок, нанесенных ее уверенной рукой.

Я открываю обложку и листаю его до первой чистой страницы.

Она пустая.

Как и я.

Звук открывающейся снаружи автомобильной двери притягивает меня к окну. Мое колено, которое во время плей-офф ныло каждый раз, когда я переносил на него вес, теперь функционирует едва слышно. Я смотрю на подъездную дорожку и сад со следами шин на маргаритках.

У ворот моя сестра нажимает на клавиатуру.

Я распахиваю дверь и ступаю на коврик босыми ногами.

— Какой у тебя код от ворот? Я уже пробовала «баллер баллер биллс», — звонит Кэт.

Я называю его, и через минуту к дверям подъезжает машина. Из нее выходит моя сестра с огромной сумкой в руках и в больших круглых солнцезащитных очках. Дэниел, помахав рукой, выбирается с водительского сиденья, а Энди выскакивает с заднего сиденья и направляется прямиком к баскетбольному кольцу.

Кэт направляется ко мне, осматривая сад, когда проходит мимо.

— Не могу решить, кто выглядит хуже, ты или цветы.

Я потираю рукой подбородок, вспоминая, что не брился несколько дней. Мои волосы, возможно, тоже длинные.

— Шучу. Я люблю тебя, несмотря на то, что ты похож на мостового тролля.

— Что ты здесь делаешь? — она не была здесь с момента переезда — занята учебой — и выбрала самое неподходящее время.

Кэт обнимает меня за талию.

— Мы хотели посмотреть, как ты получишь свою награду.

Но, несмотря на неожиданный визит, встреча с ней всегда смягчает лед в моей груди.

Я помогаю Дэниелу занести чемоданы и поставить их в гостевой комнате возле студии Новы.

— У тебя есть баскетбольный мяч? — спрашивает Энди, когда мы заканчиваем.

— Дай посмотреть, — я иду к шкафу в холле и роюсь в нем, пока не нахожу один.

— Да кто ты такой, мать твою? Ты не знаешь, где лежат баскетбольные мячи? — спрашивает Кэт, когда мы выходим вслед за ним.

— Не прикасался ни к одному с финальных игр, — говорю я, когда Энди и его отец идут работать на половину корта.

— Что? — шипит моя сестра. Я поворачиваюсь и вижу, что Кэт стоит, сложив руки, в дверном проеме. — Когда мы были детьми, ты не мог прожить и дня без того, чтобы не взять его с собой. Ты даже брал его с собой за стол во время еды.

От этих воспоминаний мне становится не по себе.

— Мне нужен был перерыв после сезона.

— Чтобы играть в благотворительные турниры по гольфу? Чтобы сидеть на диване? — ее глаза сузились. — И если так… я сделаю тебе больно, если ты посмотрел «Продажи с видом на закат» без меня.

Кэт всегда была решительной, как черт. Даже когда она болела, даже когда было тяжело, моя сестра была бойцом. Может, у нее и нет легионов поклонников, людей, носящих ее имя и номер, но она сильнее меня. Она лучший герой для мира.

— Где Нова? — она заглядывает в дом.

— Она гостит у семьи в Денвере.

— С каких пор?

— Пару недель, — я провожу рукой по лицу. — Она звонила, чтобы прислали ее художественные принадлежности и одежду.

Сестра прислоняется ко мне и берет меня за руку.

— Мне очень жаль. Вы поссорились?

Нет, это было хуже, чем ссора. Нова посмотрела на меня так, словно я был сломлен.

— Она была расстроена из-за… Множества вещей. Хотела сделать перерыв.

— И что ты сказал?