Без памяти - Алекс Джиллиан, Лана Смирнова (2024)

— Нет, никогда, — высвободив пальцы, Алатея дотрагивается до местечка у себя за ухом, а потом резко застывает и устремляет на меня полный негодования взгляд. — Ты всё наврал про аварию, Леон. Я никуда не сбегала и не пыталась тебя убить.

— Пыталась, — я несильно сжимаю ее скулы. — Ты отравила меня, Тея. Это неоспоримый факт. Поэтому сосредоточься и вспоминай, что было после той аварии.

— Ничего, я очнулась здесь. В этом гребаном бункере, — яростно шипит Алатея. — Голая, связанная, с пустотой в голове. Потом появился ты, твой голос… Ты говорил мне абсурдные дикие вещи, называл чужим именем, обвинил в чудовищных преступлениях. Но я ничего этого не делала… Я просто хочу уйти… вернуться домой, к своей жизни, обнять свою маму…

— Успокойся, — прерываю поток бесполезных воспоминаний и вопросительно смотрю на Артемьева. Тот выглядит растерянным и… смущенным. Впервые наблюдаю подобное выражение на его лице.

— Она не помнит, Леон, — категорично заявляет он, отводя взгляд в сторону.

— Блядь, и что мне с этим делать? — взрываюсь я, вскакивая на ноги.

— Разбираться, — сдержанно резюмирует Ярослав, убирая катетер из вены Теи и накладывая на место прокола стерильный бинт. Затем отключает датчики.

Отлично, вместо ответов мы получили долбаный ворох новых вопросов, и самое дерьмовое, что на данном этапе они практически не разрешимы.

— Ты обещал мне звонок матери, Леон, — встав с кровати, Алатея подходит ко мне вплотную. В голубых глазах сверкает злость, губы упрямо поджаты.

— Позже, Тея, — раздраженно отмахиваюсь я, указывая ей на выход. — Иди, тебя проводят в твою комнату.

— И не подумаю! — она вызывающе вскидывает подбородок. — Из нас двоих лгал только ты. Я сделала все, что от меня требовалось. Теперь твоя очередь, Леон!

— Скажи ей, — глухо произносит Артемьев. Я смотрю на него, как на психически больного. Он совсем размяк? Алатея и его гениальные мозги превратила в вату? — Она быстрее вспомнит, если узнает правду, — поясняет док. — Послушай, чем больше ты ее путаешь, тем дольше будет длиться процесс восстановления. Мы убедились, что девушка не лжет, теперь необходимо помочь ей вспомнить. Она нуждается в стимуле, Леон. Дай его ей. Ты знаешь, как это сделать, — вывалив на меня свою пламенную речь, Ярослав молча удаляется из бокса, оставляя нас с Теей один на один.

Наэлектризованная тишина давит, бьет разрядами, стены словно сдвигаются с каждой пролетающей секундой. От волнения и нервного перенапряжения Алатея едва держится на ногах. В ее приклеенном к моему лицу взгляде столько тревоги и страха, что у меня немеет язык. Кивком головы я приказываю ей сесть на кровать, и к моему удивлению, она безропотно исполняет. Обхватив хрупкие плечи, Тея с отчаянной тревогой ждет обещанных Артемьевым объяснений, и в то же время боится их услышать.

— Ты не можешь позвонить своей матери, — нарушая молчание, говорю я и опускаюсь на стул напротив застывшей, как каменное изваяние Алатеи.

— Господи… она жива? — подумав на самое плохое, Тея подносит ладонь к задрожавшим губам и прикусывает костяшки пальцев.

— Твоей матери нет в клинике, — качнув головой, отвечаю я. Глаза Алатеи расширяются от ужаса и шока. Она открывает рот, как выброшенная на берег рыба, но с ее губ не срывается ни слова.

— Несколько недель назад она бесследно исчезла прямо из палаты. Камеры в этот момент были отключены, история ее болезни удалена из всех баз, а медицинский персонал заявляет, что в палату к пациентке не допускались ни медсестры, ни санитарки, ни уборщицы. С ней работал исключительно ее лечащий врач. Его имя ты назвала правильно. Морозов Игорь Сергеевич. Сутки спустя после пропажи твоей матери его обнаружили мертвым в собственной квартире. Он повесился, оставив записку, что самостоятельно принял решение уйти из жизни.