Не жалея ни о чем - Ш. Фарнсуорт

И затем я лечу, движимая невидимой силой, которая швыряет меня в небытие, а затем собирает по кусочкам, пока я не оказываюсь снова на столе Оливера, тяжело дышащая и расслабленная, пока по мне сотрясаются отголоски моего оргазма. Если бы мы действительно были женаты, я бы умоляла его делать это со мной каждое утро. Кричала бы до хрипоты.

Удовлетворенная улыбка расплывается по его лицу, когда он замечает мою вздымающуюся грудь и тяжелые веки.

Я заставляю себя сесть, хватаясь за член, который приобрел сердитый пурпурно-красный оттенок. Налитый и истекающий, пульсирующий в моей руке. Я ласкаю кончик, и он шипит.

— У тебя есть презерватив?

Он уже вытаскивает свой бумажник. Когда он хватает пакет из фольги, из него выпадает листок бумаги. Я не понимаю, что это, пока не замечаю надпись на нем, прежде чем он аккуратно убирает его.

— Казалось глупым на самом деле сжечь это, — бормочет Оливер, хватая пакет из фольги и разрывая его зубами.

Я смотрю, как он сжимает свой член и натягивает резинку. Посасывай мою нижнюю губу, пока кончик дразнит мой вход, скользя по свидетельству моего возбуждения.

Оливер стонет, когда начинает входить в меня, его пальцы впиваются в мои бедра. Мои бедра дрожат от усилий держаться раздвинутыми и горят от того, что он растягивает меня.

Мое дыхание становится прерывистым, я пытаюсь привыкнуть к ощущению его внутри меня, а также понимаю, что это невыполнимая задача.

Дыхание Оливера такое же прерывистое, его пресс напрягается, когда он входит глубже. Я вижу каждый дюйм, наблюдаю, как он исчезает. Чувствую, как мои внутренние мышцы пульсируют вокруг его толстой длины, и замечаю, как напрягаются сухожилия на его руках, сдерживая его.

Я не уверена, было ли что-нибудь приятнее влажного тепла его рта, дергающего за один сосок, посасывающего его до приподнятой точки, когда новый разряд электричества проходит через меня.

Прерывистые звуки вываливаются у меня изо рта, когда я прижимаюсь к нему, пытаясь стереть все расстояние между нами и усилить трение.

Мое дыхание громкое и нуждающееся. Все, что я могу слышать в тишине. Я шепчу его имя, царапая его спину, когда хватаюсь за его рубашку. Это слишком хорошо — слишком много.

А потом я лечу, любуясь великолепным видом на город.

Интересно, как я смогу вернуться в Лос-Анджелес после пережитого.

ГЛАВА 22

ОЛИВЕР

Я подхожу к его кабинету уверенными шагами, но затылок у меня горячий и чешется. Такое чувство, что все глаза в этом коридоре устремлены на меня, удивляясь, почему я стучу в дверь Крю.

— Войдите, — кричит Крю.

Когда я вхожу, он потирает висок и смотрит на лист бумаги.

Крю поднимает глаза, замечает меня и улыбается.

— Привет.

— Привет. У тебя есть минутка?

Он отбрасывает бумагу и откидывается на спинку стула.

— С удовольствием. Этот гребаный контракт сводит меня с ума. Я перечитал одну и ту же страницу уже пять раз.

Я сажусь в одно из кресел напротив его стола, бросая взгляд на одну из фотографий, расположенных под углом к компьютеру. Такую я никогда раньше не видел: Крю и Скарлетт улыбаются, а за их спинами расстилается Париж.

— Когда это было? — Спрашиваю я, указывая на рамку.

Крю смотрит на фотографию и улыбается.

— Через пару месяцев после того, как мы поженились. Скарлетт отправилась в Париж по работе, и я последовал за ней.

— Выглядит неплохо.

— Так и есть, — отвечает он. — Если бы ты когда-нибудь заходил в социальные сети, ты бы знал, что я публикую много фотографий из путешествий.

— Это то, что ты делаешь со своим телефоном во время встреч?

Крю ухмыляется.

— Иногда. Тебе стоит как-нибудь попробовать. Хороший перерыв для мозгов.

— Не уверен, что я бы публиковал что-то.