Небо в алмазах - Alexandrine Younger

— Я ищу любой возможный выход, прости, — будь у неё все хорошо, Лизка никогда бы не просила помощи у Громова, — будь уверен, что Кос не знает о том, что я делаю.

— И морду по традиции он мне уже не набьет? Не верю!

— Громов, брось, вы одинаковые! Только он давно забыл слово «если», прёт напролом!

— Чёрта с два, мать твою! Ты прекрасный манипулятор! Боже, кто достался Космосу!

— Узнаю друга Славку!

— Не в то кидаешься, Лиза.

— Я люблю Коса, ты же понимаешь меня? Может, я не останусь с ним, свадьба сорвётся, но сейчас не это главное! В опасности мой друг, и, значит, и мой Космос.

— Предпочитаешь окунуться в его жизнь с головой, прежде чем сделать взрослый и ответственный шаг?

— Уже сделала.

Громов изучал любимое лицо: ровное и нежное, с влажными от недавних слёз голубыми глазами, и губами, которые он не имел права целовать. Признаться честно, плевал он на этого Космоса! Так бы взял, увез Лизу от этих проклятых проблем, в которых не было никакой её вины. Расстроил бы эти идеальные отношения, над которыми и так висели тучи. Но что поделать, если без толку биться в закрытую дверь…

— Слава, спасибо тебе, — после минутного молчания Лиза первой подает свой голос, вполне искреннее поблагодарив друга за рвение, — если что-то получится. И, пожалуйста, Карину не обижай. Не мне тебе объяснять, что она тебе не просто друг!

— Мой совет, Лиза! Это все не твое! Кос прав, когда ограничивает тебя, ведь ты та ещё головная боль, лови тебя потом.

— Хуже, я его проклятье!

— И очевидно… Моё?

— Гром, ты прости! Ты же знаешь, что не стала бы обещать тебе того, чего нет…

— Я уже привык! — только нового разговора про его разбитое сердце Громову сейчас не хватало. — Ты решила? Чем будешь заниматься?

— Очевидно, что выть на Луну, как сбежавшая невеста!

— Тогда на твои взывания сбежится половина Москвы, а глухарей будет целая братская могила, потому что твой астролог точно кого-то прикончит…

— Гром, без шуток! Спасибо, что выслушал, мне легче…

Январь, 90-го…

Космос взглянул на хозяина «Волги» с холодным прищуром, внутренне негодуя, что этот борзый щенок, отравляющий его существование, оказался рядом. Каждый раз что-то смущало Холмогорова, стоило увидеть лицо из прошлого. Кос с самого начала невзлюбил наглую лощеную морду прокурорского прихвостня.

Пусть и Громов-старший оказался тем самым знакомым отца, который, в конечном итоге, спустил дело Белова на тормозах, оказав неоценимую услугу, а заодно обеспечил относительно ровную будущность и для самого Космоса.

Успокоиться немыслимо, Слава не вызывал приязни. Особенно теперь, когда с Лизой разделяют сотни километров. Грому не стоило открывать рта, и приближаться к Павловой. Без него грохотало…

— Ментяра, твою ж мать! Боюсь, боюсь! Ты, видно, берега попутал, сухарь?

— А ты чего без опричников своих, фраерок? Чё, Кос? Растерял? Всех? И кто тут из нас конченый неудачник?

— А у тебя забыл совета спросить! Советчик, бля, отрылся из канавы своей… Мы с тобой с осени не прикрыли лавочку, ты мне так и не сказал, что втолковывал Лизке! Надоумил её свалить или думал, что я не догадаюсь, дьявол!

— Завали уже старую тему, я не об этом приехал с тобой языками молоть. Мимо, можно сказать, тормознул!

— Мозг не парь мне, ты ж никогда просто так ни хера не сделал бы! — Космос выбросил сигарету в сугроб. — Все, прекращаю курить! Меня бросают, и я тоже брошу…

— Пробовал, все бесполезно! — «Космоса», которым провонял весь его жестяной гараж, Громов больше не употреблял, и не только из-за нелицеприятной ассоциации. — Затягивает ещё круче! Какие проблемы?

— Завали, сынок.

— Почему же, Кос? Мое, как раз, не расслабляйся! Не будь тебя — жизнь была гораздо проще! Думать бы о своих проблемах забыл.

— Не была бы! Я тебя все равно к Лизе на пушечный выстрел не пущу.

— Себя пусти!