После долго и счастливо - Хлоя Лиезе

Натянув лифчик, я надеваю футболку обратно и выхожу в коридор. Сунув руки в кроссовки, я хватаю сумочку.

— Ты куда? — резко спрашивает Эйден.

В машину. Потом в бургерную In-N-Out. Где я закажу большую порцию картошки фри, клубничный молочный коктейль и буду заедать свои чувства на парковке, плача и подпевая своему плейлисту с прекрасным названием «Всеееее Эмоооцииии». И это будет пи**ец каким катарсисом.

— Не твоё дело, — я хватаю ключи и бросаюсь к двери.

— Фрейя, — зовёт он, идя за мной в прихожую. — Не уходи от меня. Останься и борись. Мы же так делаем. Мы же всегда так делали.

Я застываю, держа ладонь на дверной ручке. Оглянувшись через плечо, я смотрю ему в глаза.

— Ты прав. Делали. Но потом ты перестал. Теперь и я тоже перестаю.

— Фрейя!

Я закрываю дверь и ору через плечо.

— Не иди за мной.

* * *

— Это не совсем то, что я представляла себе на fika, — бормочет мама, просматривая купальники. — Поскольку это самая быстрая встреча за кофе и маффином в моей жизни, и мы почти не говорили.

Я смущённо улыбаюсь ей.

— Прости. Просто на работе сейчас творится безумие.

«И я знаю, что если бы пришла домой, выпила твоего кофе с кардамоном, поела торт kladdkaka, который я люблю, и ты это знаешь, то я бы выплакала себе глаза и рассказала тебе всё».

И я нихрена не буду ей говорить. Потому что мы выбрали дату для этой поездки в отпуск. Та неделя, что подходит для графика каждого из нас, по большей части совпадает с футбольной карьерой Уиллы и возможностью папы оставить своих пациентов — до неё осталось всего семь тошнотворно коротких дней. Я не стану монополизировать эмоциональную энергию моей мамы тревогой за мой брак настолько близко к её поездке. И я определённо не стану портить ей отпуск.

Мы с Эйденом будем воплощением супружеского счастья в этой поездке. Улыбаться, целоваться, когда абсолютно необходимо, вести себя нормально. Мои братья уже поклялись молчать и понимают, что я не хочу портить своей драмой то, что должно стать подарком нашим родителям. Все согласны с моим планом провести это время гладко.

Неудачное ли это время? Да. Нам меньше всего это нужно? Да. После того взрыва в спальне отношения между мной и Эйденом сделались неловким и дискомфортными. Мы скоро начнём ходить к семейному психологу, и от одной лишь мысли об этом на меня накатывает тошнота. И ещё планирование поездки, которое требует перемен в привычном графике, новых мест, дополнительных расходов — что усиливает тревожность Эйдена. Вдобавок ко всему, когда я едва могу держаться за надежду, что мой брак можно спасти, мне придётся целую неделю притворяться, будто всё намного лучше, чем есть на самом деле.

Это отстойно, но это нужно сделать.

— А как Эйден? — спрашивает мама.

Я перебираю купальники, чтобы выиграть себе время.

— Стрессует из-за работы, но в порядке.

— А вы двое? Как вы?

Я вскидываю голову.

— Что?

— В браке есть свои взлёты и падения, само собой, — говорит она, возвращая взгляд к вешалке передо мной. — У нас с твоим отцом они определённо были.

Я приказываю своему сердцу прекратить попытки вырваться из груди.

— Правда? Вы, ребята, всегда казались исключительно… идеальными.

— Иногда, Фрейя, мы видим то, что хотим видеть, а не то, что есть на самом деле. У нас с твоим папой были сложности. Но мы старались справиться с ними в такой манере, которая была бы уместна для наших детей. И через эти тяготы мы научились, как действовать лучше. Ты видишь плоды этого труда.

Моё нутро скручивает узлами, и я пошатываюсь, порываясь рассказать ей всё. Я люблю свою маму. Я ей доверяю. И я знаю, что у неё найдётся для меня мудрость. Но я просто не могу заставить себя вывалить всё это несчастье прямо перед тем, как мы отправимся праздновать их годовщину. Потом, когда мы вернёмся, и всё немного усядется. Потом я ей расскажу.