(Не)идеальная девочка - Настя Мирная

Кроме той самой футболки, что я на неё после вечеринки натянул, на моей девушке больше ничего нет. Нет, может трусы она и напялила, но учитывая то, что футболка прикрывает её до середины бедра, оставляет пространство для моей воспалённой фантазии. Ни черта не ответив, в два шага преодолеваю разделяющие нас метры и прижимаю к себе до хруста в костях. Возможно, и синяки оставляю, но моя малышка не сопротивляется.

Блядь, как представлю, что она свалить могла, мотор на разрыв и в минус.

— Думал, ушла. — хриплю ей в ухо, задевая губами.

Миронова вздрагивает от этого прикосновения, а потом крепче жмётся ко мне, обнимая за шею.

— Ну как я могла уйти, Тём? Ещё и глупой меня называешь. А сам-то?

— Дебил. Знаю. Прости. — высекаю хрипло.

Обвожу языком ушную раковину и тут же отступаю. Надо держаться. Нельзя сейчас. Нам обоим нужен нормальный отдых. Особенно моей девочке. Я-то привык по несколько суток без сна обходиться, но вот она вряд ли.

— Ничего, что я здесь хозяйничаю? Хотела чего-то холодного попить. — шелестит, всматриваясь в моё лицо, будто боится, что я психану от того, что она в холодильник залезла.

— Ничего, малыш. Там в дверце есть кола и пиво. Что будешь?

— Колу!

Я и не сомневался. Идеальная же. До сих пор не верится, что прошлой ночью со мной пиво пила.

Переплетаю наши пальцы и подтягиваю к себе. Блядь, не могу перестать касаться. Без её тепла, как нарик без дозы. Ломает конкретно.

— Есть хочешь?

— У тебя же в холодильнике мышь повесилась! — смеётся, прижимаясь губами к щеке.

— Сейчас что-нибудь приготовлю. — бурчу и иду к месту самоубийства вышеупомянутой мыши.

— Ты умеешь готовить? — в голосе сквозит явное удивление.

— А чего в этом такого? Я один живу. На пицце и бургерах особо не протянешь. — отбиваю, вытаскивая с полок скудный набор продуктов и прикидывая, что из этого можно забабахать.

— А меня на скорой после этого не увезут? — смеётся зеленоглазая, выглядывая мне через плечо. — Этому сыру лет-то сколько? Он сразу с плесенью был или в холодильнике подорожал?

— Я же как-то выживаю. — рычу и, отвернувшись от гарнитура, наступаю на девушку, пока не прижимаю к барному столу. — Не веришь?

Время для ответа не оставляю. Набрасываюсь на губы. Руками опираюсь на столешницу, боясь дать себе волю и проверить теорию по поводу её белья. Отрываюсь от неё. Только на силе воли, блядь, выезжаю. Едва держусь, чтобы не подхватить её под ягодицы и усадить на себя, вынуждая обнять ногами торс. А потом и вовсе в спальню утащить. С трудом сглатываю вязкую слюну и тащусь к продуктам, чтобы что-то из них сообразить. Выходит хреново. Мозги в отключке. Вся кровь к члену перекочевала.

— Может лучше закажем? — трещит из-за спины.

— А может сама приготовишь?

— Я не умею готовить. — утыкается глазами в пол и сцепляет руки.

В прочем, ничего удивительного. Редкий случай, когда богатеи сами себе жрать готовят.

— Научить? — хриплю, давя в себе желание снова касаться.

— А ты научишь?

— А ты точно не умеешь, или как с дрифтингом? — шиплю, сжимая зубы от этого воспоминания.

Я чуть не сдох, когда она в заносы пошла, а ведьма хохотала. Больше я на эту хрень не поведусь.

— Правда, Тём. Стыдно признаваться, но кроме яичницы и ещё нескольких мелочей я ничего не умею.

Пробирается руками мне под футболку и тянется к губам.

Пиздец… Я даже боксеры не переодел после того, как в них спустил.

— Не сейчас, малыш. Мне в душ надо, а потом что-нибудь по еде соображу.

— У тебя макароны есть?

— Кажись, были. — отбиваю и заглядываю в шкаф. — Имеются. — улыбаясь, выуживаю оттуда пачку.

— Тогда иди в душ, а я пока приготовлю макароны с сыром. — косится мне за спину и морщит нос. — Или без сыра.

— А ты справишься? — смеюсь в ответ.

— Боишься?